Яна Кане начала писать стихи ещё в России, посещала в Петербурге ЛИТО Вячеслава Лейкина, но потом, в возрасте 16 лет, переехала в Штаты и правильно сделала. Не потому, что в Штатах лучше, а потому, что традиция её поэзии — американская, метафизическая, и верлибр у неё органичен, хотя и рифмованным стихом, как вы увидите, она владеет вполне.
Мы мчимся по широкой реке жизни, оставляя за собой города и страны.
В каждом городе, в каждой стране мы оставляем улицы, дома и квартиры, в них – память о прочитанных книгах, о людях – знакомых и незнакомых, близких и далёких.
Возвращаясь в пристанища прошлых жизней через двадцать, а то и через тридцать лет, мы думаем, что сейчас излечимся от ностальгии, что нас встретят такие же молодые и задорные друзья, такие же дома и улицы, парки и скульптуры.
От ностальгии мы излечиваемся, но как-то совсем не в ту сторону, я бы сказал – в совершенно противоположном направлении.
Те из друзей, кто пережил все те перипетии в судьбе твоей бывшей родины, которых ты избежал, – постарели не на двадцать лет, а на все сорок.
Они удивляют тебя не только старческими ужимками, другим ходом мыслей, но и возгласами по отношению к тебе: «Как ты, брат, сильно постарел!»
А тебе кажется, что нет.