* * *
Азбука Морзе – дождь по карнизам.
Ягодным морсом проблеск зари.
Запахом вишен воздух пронизан.
Мир этот сердцем бьётся внутри
Тела Вселенной, Бог в каждой клетке.
Век – метрономом стучит в тишине.
Просто дремлю в этот час на кушетке,
Чувствуя, – дышит планета во мне.
Детство
1.
Я болела, со мной Гавриил
Говорил. Или это гроза?
То ли голубь над бездной парил,
То ли звёзды блестели в глазах.
Я пронзала стоглавую тьму
Тем лучом, что приснился во сне.
Я сказала: не дам никому
Умереть в этом вечном огне.
Я не знала сама, почему
Эта мысль дана была мне...
2.
Ручонками тянулся куст к Иисусу,
Иисус его на плечи усадил.
И куст из слёз моих и ягод бусы
Надел на шею Богу, и забыл,
Что он всего лишь куст – он был ребёнок –
Он мною был, я им была. Дышал
И пел, он был похож на малыша,
Который только вышел из пелёнок.
И лепестком в ладони Бога пал.
И солнцем негасимым там остался.
И Бог мне в это время улыбался.
И по траве босой с косой ступал.
И Бог мне напевал родное нечто,
И поливал меня елеем-сном.
И сквозь меня росла и зрела вечность,
Цветущая последнею весной.
3.
И знала я, что я не одинока,
Что Бог меня давно удочерил.
И сделал так, чтоб пели мои строки,
И пахли розой пара белых крыл.
* * *
Ещё немного – я у времени в долгу,
У безымянных перепутий, на крестах –
Сидят глашатаи его, как на цветах,
Цветные бабочки, – на солнечном лугу.
Я это видела не раз – и в майский зной,
За речкой быстрою у подмосковных рощ,
Я это помнила всегда, пока живёшь, –
Ты часто помнишь, всё, что встретилось весной.
Мне время очень помогло – вернуть тот миг,
Мне время каждый раз давало стать иной,
И прежней, – узкою тропою напрямик...
Идущей лугом за черту весны земной.
И слыша сердцем, как плетётся сон за мной.
* * *
Как странно – не рана, не рано,
Не поздно, не слезно, не зло,
Пространная вширь панорама,
И рама – за ней не стекло,
За ней – как из старого дома –
Видение нового дня,
Какая-то времени кома,
Какой-то довесок меня.
И вот она – лунная драма,
Сомнамбулой выйти в окно,
Но крест одинокого храма –
Не верит, что так суждено.
На грани болезни и дрёмы,
В забывчивость летнего сна –
Так странно и рьяно влекомы –
И я, и святая луна.
На утренних улицах ветра
Не встретить, и точно – не ждать.
Считаю твои километры,
Фантазия, не сосчитать.
Ну всё, закрываю засовы,
И занавес, форточку в мир.
Сегодня мы все невесомы,
От чёрных скрываемся дыр.
И светлых, и этого неба,
И этого сонного дня,
Какая-то странная треба,
Молитва – вернулась в меня.
Как странно – но всё ещё в силе,
Всё ждёт полноценных времён,
Не утро, не вечер, ни пыли,
Ни сырости, только лишь звон
С Твоей колокольни, по коже,
Похожий на голос часов
Безвременья, вечности, Боже,
над чашей вселенских весов.
* * *
Касался плеч печальных Соломеи
Тревожный клён в осенней тишине,
Какое-то подобие скамеек,
Какое-то подобие аллеи,
Сумеем ли?.. кварталов... и на дне
Фонтанов – мелочёвка и окурки,
Какое-то подобие вокруг,
И солнечные апельсинов шкурки,
И замкнутый – Сансары что ли? – круг.
Кармическая линия тревоги,
Какие-то холодные, но боги,
А Бог – в конце намеченной дороги,
Но той дороги карты не нужны.
Какое-то подобие... и сны.
И кто она? Не Артемида-дева,
А Соломея в мраморе – во сне,
Ей снится... Впрочем, неизвестно мне,
Да и кому какое в сути дело,
Что снится в эту осень королеве.
Что снится в этих парках и садах,
На тротуарах – фонарям и урнам...
По-прежнему движение Сатурна
Так гармонично-точно в тех мирах.
А здесь – не поминайте, не зовите,–
Сегодня я не я, а просто зритель,
Я в пустоте – наедине со сном,–
Так Лермонтов, – не раб, не повелитель, –
На равных разговаривал с сосной.
* * *
Не то чтобы мне хочется покоя,
А просто быть грозе – здесь тишина...
И лошади уснули над рекою,
Как будто над телегою пшена.
Не то чтобы мне хочется в промозглой
И этой леденящей тишине
Найти отдохновение для мозга,
Которое не встретить и во сне.
Не то чтобы мне хочется забыться,
Упасть в промокший чернозём, во тьму,
И слушая, как сердце будет биться...
Но будет отдых сердцу моему.
Не то чтобы не будет связи наших
Сердец, энергий, душ, умов и тел...
А просто в этот миг туман так бел,
И мы одно – и нам сей сон не страшен.
Не то чтобы мне хочется, чтоб птица
Встревожила, взлетев, движенье вод,
А просто – в эти воды опуститься,
И перепутать с ними небосвод.
Не то чтобы, корзину наполняя
Брусникой или клюквой до краёв,
Почувствовать, как тишина лесная
Рождается во мгле родных краёв.
Как сквозь листву просвечивает время,
Как под землёй звенит-поёт ручей.
Не то, чтобы есть гений мелочей,
Иль некая извечная система…
А просто – растворяется душа
Над бором, над полями, над домами.
И птица – росчерк от карандаша...
И гребень рощ над жёлтыми холмами...
И просто каждым звуком тишина
Доходит до глубин сознанья, точек...
Что слышно даже как лесной источник
Уже покрыла пеленой луна.
О погоде в стране
Что сделал климат с нашими сердцами,
Витиеватость западных ветров,
Себя мы сами бросили юнцами
В какой-то бесконечный русский ров.
Где всё растаяло, зазеленело в зиму,
От жара душ, от ясности умов,
И от того, что горячо всегда любимым
В любую стужу, от того, что нов
И свеж – весенний ветер в дни осенних,
Иных ветров – и только страх потерь,
И только заграничное спасенье
Пугает нынче – закрывайте дверь.
Не нужно падать в бездны, плакать, мучить
Себя и всю страну, все полюса
Уже перелицованы могучим
И вечным огоньком на небесах.
И всё равно – не будет потеплений,
Похолоданий, всё вернётся вновь,
Как живы все заветы поколений,
Так память сохранится всех веков.
И мысленной энергией заставит
Наладиться погоде и душе,
В которой лишь любовь и вечность правит,
Без устрашений и пустых клише.
* * *
В. Б.
Перед дождём – травам
Дышится легче в полях,
Мы переждём, вправе,
Эти дожди, земля.
Мы переждём вёсны,
Чтобы найти льды,
Мы переждём розно,
вместе ли – как следы.
Было давно – стыло
Небо в ладонях дня,
Ветер летел с тыла,
Оборонял меня.
Это не песнь – звуки,
Капли дождей-дней.
Кончились тьмы муки,
Солнце на дне, грей.
Нет, не шаман в поле
Просит дождя, ждёт.
Дождь унесёт боли
Лёгкий налёт, лёд.
И зацветут вёсны,
В сердце у нас май.
Больше нельзя розно,
Солнце впускай в рай.
Погорельцы
Помню вечер: семья погорельцев –
На руках у мужчины – малец.
Чемодан у разъезда на рельсах.
У девчонки в руке – бубенец.
С ними мать с барахлом в двух котомках.
И, шагая платформе навстречу,
Мать накинула свитер на плечи
Тихой девочки с именем Томка.
Зазвенел бубенец в детских ручках.
Закружились над рельсами галки.
Заиграла с берёзовой палкой
Привокзальная старая сучка
И залаяла на семафоры,
На гудки поездов за лесами.
Мы устали следить за часами.
Разговоры про жизнь да про город...
Вроде дом застрахован, и вроде...
Есть квартира хорошая в Химках,
Но осталось на стареньких снимках
То, чего уже нету в природе.
Словно не было дома, крыльца, и
Той устроенной правильной жизни.
Погорельцы на рельсах Отчизны,
Русь – ребёнком на плечи отца
забирается, чтоб бубенца
Песнь звучала как можно далече.
Без конца. Из конца да в конец –
– Вече,
(Смотришь – к матери рвётся малец),
– Вечность.
* * *
Я одушевила каждый куст.
Куст заговорил моими снами.
Я одушевила: ну и пусть –
Будет связь духовная меж нами.
Только понимаю всё ясней,
Что одной материей с травою
Я живу – и связь уже тесней –
Плотью связан куст со мной живою.
Плоть от плоти – ветви от меня.
В женихи, в невесты – клён с берёзой.
Вот и нас, людей, Господь, храня,
Превращает в райских кущах – в розы.