Георгий Станзин

Георгий Станзин

Все стихи Георгия Станзина

* * *

 

бессубъектен прерывист и резок протест

против буквы закона ревёт

мне приятней считать что мой собственный текст

просто чей-то плохой перевод

 

мне приятней считать что бандит христьянин

присягнувший по дури ворью

станет впитывать текст как впитали стрихнин

всем понятно о ком говорю

 

а потом

исходя из отсутствия средств

для сведения счётов зк

на иного характера выйдет арест

под калёный металл языка

 

и сойдёт революция духа на нет

как нисходит звезда до камней

неизвестных падения прежде планет

и никто не скучает по ней

 

* * *

 

где зоркий глаз

слепого коменданта

проходку чтит

в пустой концертный зал

 

ты вспомнишь всё

что я писал когда-то

 

я вспомню всё

чего не написал

 

комочки лиц

их сваренные в кашу

черты что нот

цепочки льнут дугой

одна к другой

 

и кто кого накажет

покажет чай мне

бог одной рукой

 

а в той стране

где этих не случилось

ни дел ни черт

ни признаков

ни-ни

 

свой нимб сомни

глотать прокисший чивас

что может быть приятнее

взгляни

 

вот снег идёт

по первой и кадетской

вот ты идёшь

наряженная в шаль

и мне не жаль

судьбы моей

недетской

 

да что уж там

мне ничего не жаль

 

ни этих строк

разбросанных повсюду

ни тех людей

которым по пути

 

не клей зазря

разбитую посуду

покуда сам

тарелку жмёшь в пяти

 

а коли всё наскучит

вешним садом

в метель пройдись

охотником на дичь

 

стрельцом начать

закончить адресатом

 

достичь того

чего нельзя

достичь

 

 

* * *

 

где ночью поезд едет по мосту

в холодный дождь свои вплетая пальцы

десятый час

я скручивал версту

в траву какой не продали китайцы

 

вот грузных туч

орава на лугу

сугробы дней

в пучину чью ты рулишь

 

а я могу

любить тебя одну лишь

представь себе

действительно могу

 

трещат по швам

ботинки от камней

дома как стопки детских книг лежат и

вот ты сама

лежащая

прижата

ко мне ко мне

 

дорога да

на что она годна

вода достигла дна

какая жалость

смущённые цыгане разбежались

в вагоне ты останешься

 

одна

 

искали смысл

да тот ли смысл иском?

морской волной

глаза твои блестели

 

ты видишь тень

мою в своей постели

расплавленную каменным песком

 

* * *

 

где спички маленькие речи

где в речке плавают бычки

я не могу смотреть на вещи

в солнцезащитные очки

 

где свет растит интеллигента

где распускается герань

в четвёртый бэ где прежде гетто

а нынче встал в такую рань

 

профнепригодная погода

не второгодник академ

когда кому чему в угоду

себя продать незнамо где

 

сойтись на веритас ин вино

в инвитро тромб и варикоз

ты ограниченно невинна

сама не знаешь вотс зе коз

 

пройти предбанник где не парень

стоит а сучий шоурум

у гидулянoвoй на паре

о сyчий случай в мишуру

 

укутать накрепко изнанку

того что держится на ней

и к вопросительному знаку

свести усилие эней

 

артикуляцию к диктанту

забыть не выучить зачать

закашлять там где постум тантум

где монументум гречья чадь

 

не лечь в пучину катафалка

где гром и чёрная вода

весна во дворике филфака

не наступает никогда

 

* * *

 

гуляли где

поля ли межевые

аль жёлто где

покуда не бело

 

вы – мёртвые?

живые мы

живые

 

смело бы нас

да только не мело

 

где грязный флаг

колышется на палке

где калки ток

прикалывает так

 

я кто такой

что мне котомки валки

глупы кульки как

маменькин видак?

 

откройся рот

вались родная пылью

с дрожащих губ

вечерницы лэти

 

ты кровь моя

и всю тебя я вылью

на чистый лист

где птичкою лети

 

дорог насквозь

гуляли где намыли

земли хребты

корзинка для белья

 

и в ней самой

лежим гляди

не мы ли?

 

не мы, не мы.

тем более,

не я.

 

* * *

 

еврея выдавит скрижаль

народом ляжет чудь

и вроде как должно быть жаль

но мне не жаль ничуть

 

да только волю жадно рвать

боль снимет как рукой

и ты посмотришь на кровать

а там лежит другой

 

то вроде та же вся фигня

да стой на стороже

а то ж так глянешь на меня

и не моргнёшь уже

 

вот так и снится горлу яд

постели на краю

где непонятно вою я

иль песенку пою

 

* * *

 

ещё земли печален

где воздух подвесной

люблю грозу в начале

отчаливать весной

 

весь день она лежала

толкутся дышат че

в плече осталось жало

лежавшее в плече

 

поют деревья блещут

и мир цветущий ми

трёхкратно множит вещи

забытые людьми

 

вещицу прёт волчица

где чалится кора

весна в окно стучится

и гонит со двора

 

* * *

 

за дешёвый салют где обоих сольют

делай вид что со мной незнаком

чтобы смело ворочать на площади люд

расковырянным в кровь языком

 

все мы будем там мёртвые старые не

пересёкшие слабости мкад

дети прежней страны будут живы в стране

но по две стороны баррикад

 

где меня не дадут закопать целиком

завещайте слова местностям

награди меня бог глаукомы белком

да и ту выдавай по частям

 

тем одним и хитра невозможность сия

разглядеть как ты линзы ни три

мы пройдём тот же путь но от прежних себя

ничего не оставим внутри

 

* * *

 

из-подо льда

ни дня не голодала

когда встаёт обглоданная вся

мне гланды рви страна

за дала дала

 

не знать лица

какого не видала

своё клянусь

едва произнеся

 

прости оскол

ты снежен я изнежен

одним глазком

из ножен мглы брючин

 

туда взгляни

лужок где неизбежен

 

хрущёвских плит

и брежневских скворешен

полярен мир для женщин и мужчин

 

когда вернусь

протоптанный москвой

с зелёной ве на ветреную зелень

не тех мне пой оттенки белых зелий

а то одно напомни

где я свой

 

за то одно

все вышлю мысли не

трясись солдат

победы час не ровен

 

на том краю

родства где нет по крови

узнать своих

по сперме и слюне

 

 

* * *

 

как мало эта тьма

имеет черт присущих

сухому естеству

как много в ней чернил

 

не так и важен труп как сонм его несущих

из тех кого почив умерший подчинил

 

мы бродим в темноте

как проклятые дети

мы ищем в ней следы под шёпот ясеней

так в жилах стынет спирт что крестик мне наденьте

как будто от него я сделаюсь сильней

 

кладбищенской тиши не выдумать богаче

гляди какой простор загнать себя в туман

тревоги по пути к покойнику на дачу

тот гонит за тобой всех смертных атаман

 

не в смертности конец

конец всегда в просчёте

в попытках не пытать на прежнем месте сил

мы все и так туда сойдём в конечном счёте

так пой же глины ком кто плоть твою месил

 

на тот конец степи неси меня лошадка

до той поры пока известны берега

мы движемся туда где жить тем паче шатко

промеж двоих начал одна течёт река

 

озёра и луга

остатки сельских кладбищ

давай играть я трут а ты меня хранить

давай я буду тут а ты меня ограбишь

ударишь нет порвёшь протянутую нить

 

не всем из нас дано главенствовать

в романе

полно иных ролей

да беден марафет

и жизнь одна на всех останется в кармане

трофейным хрустом рук и трюфельных конфет

 

я всю её слижу к ближайшей важной дате

негоже прочим слать глюкозный мой полёт

не дайте мне упасть и ничего не дайте

тому кто вам за роль повыигрышней нальёт

 

пусть завтра все из нас лубок и мертвечина

где льётся не мотив а жидкость из брючин

но если ты был жив на то была причина

и жизнь нужна чтоб длить сей перечень причин

 

пусть суть того слышна но спутана что чушь да

как будто бы зайдя ошибся этажом

в чужих попытках жить всё слышимое чуждо

и много лишних слов в дыхании чужом

 

* * *

 

когда кричать окстись срывается немая

когда в известный час народные харчи

съедает не народ но крик не поднимают

и даже алфавит нерусскими горчит

 

что делать мне скажи куда мои чернила

к тебе совать и как крепить на голубей

свободу где себе всю плоскость подчинила

гэбня чтоб глубже ров и небо голубей

 

куда строчить донос на то что ты доносчик

куда из здешних нор соваться на-гора

где спирт мешать и с кем делить его до ночи

пока в расход идёт не витебск анкара

 

не так больна страна ругается на деда

больней когда ремнём лягается при нём

в которую нырнём в чужой мундир одета

но если что потом и ту перевернём

 

я не хочу входить но дверь уже открыта

я слишком долго ждал разбитого окна

чтоб просто так сидеть у прежнего корыта

и ту же жрать лапшу из оптоволокна

 

я больше не боюсь уверенно и верно

так трёхполосный флаг топорщится на лбу

как в сжатых кулаках пульсирует не вена

но страх пойти войной на дружную толпу

 

рази мой лоб снегирь невнятным опереньем

стреляй в меня батёк я больше не боюсь

в стамбуле стынет чай с малиновым вареньем

российские войска заходят в беларусь

 

* * *

 

нельзя сказать работа начата

нам не чета ни тра твоя ни карта

я знаю только то что ни черта

не выучил но вычел многократно

 

чернее ночь где рож бросает в дрожь

не блажь но ложь и кто тобою прожит

навряд ли точит ножика не трожь

тебя тогда братва не тронет тоже

 

и что ни дашь зачем мне ваш париж

когда его не выкуришь не выжжешь

не разожмёшь не выбросишь сгоришь

да что ты врёшь сгоришь

 

сгоришь не ты же ж

 

где мокрый пол где жёлтый ленинград

как суден счёт течёт в одну и ту же

ты в первый раз не встанешь на парад

взгляни вокруг кому ещё ты нужен

 

где дроби плащ давида ли пращу

для вида ли где кажется нащупал

всего страшней что всё себе прощу

за просто так за лепет раб и щупл

 

почтамта тчи ты клетчатые чти

четыре три накидываем тренчи

о чём и речь на плечи и до встречи

ты ничего не вычленил

 

почти

 

* * *

 

нырнуть в язык в котором ни бельмеса

за вечер мой сойти на бережок

я здесь чужой но нету лучше места

чем этих мест прожёванный крыжо

 

нет ничего страшнее этих строчек

вся жизнь пред тем боса и небеса

чеченский след подлодка курск и прочерк

всё то что я ещё не написа

 

мне рот забьёт налипнет на подошвы

в карман пальто само себя зашьёт

кто-кто скажу предчувствие а тож вы

меня того зароете за счёт

 

батончик твикс и чая полстакана

казанский со не соболь собибор

пусть ленинград раздавит таракана

сожмёт сожрёт пусть даже перебор

 

всего страшней не плаха копирайта

не шприц в руке не звон колоколов

не быть женой у репера картрайта

разведопрос профессор соколов

 

не хлещет дождь тропические фрукты

не ванька чёрт пердит избушки задь

а то как русь встаёт на фу ты ну ты

на раз два три не знаю что сказать

 

* * *

 

по оградке смоленского грядки редки

где гремит возбуждённой рекой

продвигаются стройно рядами братки

как сдвигают дома паровые катки

наряжаются лбы в кружевные платки

где руки не умоешь рукой

 

там и я застоявшейся кашей стою

на мосту отмеряю версту

присягнувший страны строевому старью

на своём непристойном посту

 

и не верту в ладони дрожит на ветру

просто свёрток лежит недвижим

у тебя неприглядного гада во рту

как слова про преступный режим

 

то симптомы истерики братья ага

там где пятая точка нага

где приклеены керенки мне на рога

и бумага что мнётся речей курага

где по почерку чёрт вычисляет врага

наступает на мину нога

 

и на миг забирается в жерло ручья

повторенья вопроса за сим

чья-то бритва которая вроде ничья

где не мы на шнурках не висим

 

кто придёт к нам с мечом тот падёт от меча

лучше так чем планида лича ильича

на воротах написано мама чечня

рэст ин пис марцинкевич максим

 

* * *

 

с чего бы вдруг

меня накрыла злость?

танцую но не знаю правил танца

 

казалось бы

достаточно пытаться

гадать на нас

да только всё сбылось

 

вода смывает волнами песок

с твоих едва в земле завязших пяток

 

порядок слов

приводит всё в порядок

речей моих

отрежь любой

кусок

 

где в близость рук так плохо вписан цикл

звенит в ушах разбитая посуда

 

взорвём давай

сбежим с тобой отсюда

рюкзак бери

садись на мотоцикл

 

не твёрже льда казалась мне земля

мы шли по ней уверенно и верно

 

тряслась

под пульсом рек

шальная вена

любви где нашей плыли вензеля

 

прими нас

горя выжравших сполна

мы будем жить

отчаянно и рьяно

 

не в тон чему

бренчит фортепиано

и гаснет в небе чайная луна

 

неси меня

неси меня вода

ты вся одна

что спереди что сзади

 

возьми меня туда горят глаза где

и ты меня целуешь

никогда

 

* * *

 

теки рекой мой маленький не кай

на герды грудь грядой нагрянуть грудой

где лёд гирлянд гренландия где кайн

где гром гремит не лезвием орудуй

 

а снег топи примерного до пи

в печи речей ничейных и печеньях

имбирной их померкнувшей топи

не нам с тобой качаться на качелях

 

другим корпеть цены не знать труду

который мы на вертеле вертели

пройти корты и злые рты метели

бурана круть пурги его руду

 

вокабуляр раскастистей икай

мне срок скости терпеть который вместе

туда где нет ни совести ни чести

теки рекой мой маленький не кай

 

 

* * *

 

тем государственным словарным

не строем образом какой

завис поди над караваном

разжатой в сонности рукой

 

мы шли по жирным пятнам драки

какой случается в лесу-с

где расковыривает ранки

моё почтение исус

 

там я и сам разжат летаю

сплошной ослабленной струной

по первозданному китаю

над безобразною страной

 

кручусь посредственным поэтом

в ворота падаю снаряд

но говорят что там об этом

совсем ничё не говорят

 

своих страниц сложивши наземь

из острых крыльев нотный стан

мы тишиной обезобразим

ландшафт от музыки устал

 

а коли бросит батька нестор

реветь в знакомое плечо

пойдём шепча

 

над этим местом

мы поработаем ещё

 

* * *

 

хотя бы я и рад

идти промеж тех линий

что домом были мне тринадцать лет назад

да вот уже иссох и сад

и старший плиний

и лавочка

 

одне созвездия висят

 

в том булочном краю

которым дай укрою

сознательно на том совсем другом краю

я крови не боюсь

затем что дышит кровью

насилья мир

пусть сам я крови не пролью

 

но кровь прольётся

да

прошу не делай вида

что ты не знал войны

на многое вольны

свидетели того что сызмальства привито

как штамм мужских корней свидетельства войны

 

да только всё пройдёт

как только снег повалит

коль ничего вокруг не выдаст ленинград

мы выйдем на парад за то

что так бывает

за той же крови вкус

мы выйдем на парад

 

* * *

 

я никуда не сдвинулся

ни капли

не изменил ни жизни ни тебе

где всякий стал фанатик ли анкап ли

я сам себе во внутренней борьбе

позиций сдал немерено

 

где тучи

ползут на нас

как запад на восток

я сам попрусь сильнее всех и круче

одним на всех не богом данным дуче

три дня подряд расстреливать свисток

 

я помню всё

недр метрополитена

вкус пьяных драк при каске цска

где сам стоял неровный как антенна

не дуло где под дулом у виска

 

там лучше б слёг

чем жить как выбрал выжить

 

мне пальцы клей отечества глютен

кто виноват кто выдал нас не ты ж ведь

пусть даже ты ну что теперь мурыжить

один на всех зол метрополитен

 

за то одно верняк и воевали

смычком тоски что сызмальства тяни

чума идёт по улице едва ли

после войны ты вспомнишь эти дни

 

когда пройдём сам выбери топоним

всю речь пропой мне пальчики прижав

в тех городах которые запомним

уже в противотанковых ежах

 

то вспомни всё

что разом пролистали

жива моя не палится где пьянь

чужая смерть расхожими местами

уже горит на собственную глянь

 

прости меня любовь моя не дышим

что слёг зазря в подстрочник подсадной

на мёртвые тела живые крыши

лёг тёплый снег ложись и ты со мной