Юлия
Кюрпя

Загогулиной

Загогулиной небесной

Сыплет месяц манкой пресной.

Тучам стыдно. Смотрят честно –

Обещают снегопад.

Голь деревьев ждёт одежды,

Манит иней-мех, как прежде,

Вся – морозная надежда

На колючий ворс-наряд.

Воет ветер-забулдыга,

Ноет, как дурак над книгой,

С полем ссорится и с визгом

Глупо пляшет невпопад.

А земля заткнула уши,

И боится – вдруг завьюжит? –

Душу сунула от стужи

В снегокашу наугад.

Королева Вечности

Не смотри ей в глаза – одиночества двери,

В них познать можешь ты путь к всевечности льдин.

Не найти в них тепла и смирения в вере –

Только снег лишь один, только снег лишь один…

Безупречна она – рук изгибы изящны,

Но согреть их не в силах любовь никогда.

А волос её локоны – иней горящий –

Только кружево льда, только кружево льда…

Её хрупкие плечи – прочнее металла,

Её взор – ненасытная власть холодов,

Её губы застывшие – вечности жало,

Бездыханности снов, бездыханности снов…

Её тело прекрасно – фарфора белее,

Грациознее самого дивного сна.

Но дыханье её – бурь кромешных темнее,

Она – смерть лишь одна, она – смерть лишь одна…

Ливневый рассвет

Сегодняшний рассвет пролился звонким ливнем,

Смешав стаккато брызг с минором сонных грёз,

Задорно наполнял округу взглядом синим,

Улыбкою небес звуча в листве берёз.

Легато проводов смирить пыталось тучи –

Раскинувшись дугой, связать кромешный звон.

Но капель бисер вис гирляндой нот липучих,

Читая знак реприз, гремел созвучьем гром.

И музыка неслась по кочкам и канавам,

Вбирая пыль дорог, бурля этюдом луж,

Текла по мостовой, по крышам и по травам,

Прогнав и утра тишь, и спящих мыслей глушь.

* * *

Небо затянуло хмурью туч,

Серой непроглядностью с одышкой.

Взгляд у дня кисельно стал тягуч,

Тёмен, как нутро коробки с крышкой…

Тяжесть отвергая бытия,

С лёгкостью порхают крошки счастья –

Снежность озорует, теребя

Ветра охладелые запястья.

Чудо! Улыбнулся кавалер,

Тронутый наивностью вниманья,

Бережно, с изяществом манер,

В танце закружил зимы мерцанье...

Слышен тихий аккомпанемент –

Вечер зазвучал очарованьем.

Снова прожит день. Ему взамен –

Сумеречный вальс-воспоминанье…

Небо цвета крыла голубиного

Небо цвета крыла голубиного

С отголоском простылой воды.

Лебедь мельные крылья раскинула –

Раззимила гульбой пустыри:

Разнеслась весть-зима по окраинам,

Городам, по деревьям и по

Весям взвесью воздушной, и Каином

Горько стынет весны забытьё.

Спят былинки и шорохи летние.

Ветер тёплый простужен. А дождь

Легче стал, да и глазу заметнее –

В кружева нарядился, как гость.

Он расправил манжеты с узорами,

Накрахмалил манишки батист,

Ему радовать хочется квёлые

Сердца грусти – искусный флейтист

Также звуки роняет чудесные,

Проникая, внушая порыв

Закружиться, как птица над бездною,

Как снежинок раскатистый взрыв!

Время выйдет… Устанет, состарится

И прокиснет снегов молоко…

Облаков белизною останется

В свой черед и зимы забытьё…

Предрассветная музыка

Стоят деревья частоколом,

Как дирижёры тишины,

Сплетя в ветвях пюпитр узором,

Расставив всюду ноты тьмы.

В ручье звучат осколки пепла

Сгоревших звёзд, упавших в лес.

Сливаясь с жалостью, ответно

Луна играет полонез.

Внимая молча светлой скрипке,

Тень облаков скользит, таясь,

Скрыв от усталости улыбку,

На трепет ветра осердясь.

Кружат надежды в ля-бемоле,

Проникнув в предрассветный сон.

А облака, гонцы в неволе,

Стремятся к солнцу на поклон.

Разнеожиданность сплошная

– Смотри! На дереве! – З а к а т!

И там – на небе нашем – тоже!

– Да, дочка, солнышком в гранат

Окрашен лес и мир. И что же?

– Как «что»?? ведь это – ч у д е с а!

Разнеожиданность сплошная!

– Ведь вечер. Это так всегда.

Какая, Кнопка, ты смешная.

– Мам, слышишь? Облачко поёт,

Снежинки-нотки вниз роняя!

– Малышка, это снег идёт,

Напевно, бережно ступая.

– Куда идёт?? В е з д е следы!

Нам не узнать его дороги…

– Пути его повсюду. Мы

Учёт вести не будем строгий.

– Ах вот ещё! Каков нахал?!

Проснулся ветер рассердитый!

– Не дуйся. Он полдня лежал

Болезнью-мирностью разбитый.

– Ну вот и пусть! Пойдём домой?

Расскажем папе про находки!

Про ветра грусть, закат зимой

И… как там?.. снежную походку!

Расплету свои годы, как косу

Расплету свои годы, как косу,

Ясноглазым ребёнком взгляну

Снизу вверх.

Знаю – глупость бежать вон без спроса.

Но девчонкой с азартом рвану!

Слышишь смех?

Время, время… Ты таешь, как сонность

Поутру.

Сколько, сколько? Разреженность? Плотность?

Не пойму…

Что от детства? – Потерянность просто...

Вера в мир.

Что от взрослой? – Стеклянности россыпь.

Жизнь-сапфир…

Странная вышка с укропной макушкой

Странная вышка с укропной макушкой: дерево, выше собратьев своих, тянется к небу. А туча индюшкой гордо-напыщенной гонит седых карликов снежных, разлапистокрылых. Ветер, усталый домашний тиран, носится, хапает, есть уж не в силах, спрятать пытается снова в карман белых пушистых лихих недомерок. Но не пугает их злой Гулливер, и безмятежно, как время без стрелок, кружат, играя хвостами химер, зимних, простуженных, грозно сердитых, прячущих в пасти сосульки-зубцы... И сквозь окошко со взглядом открытым снова спешат ко мне рифмо-гонцы.