* * *
Видно, так и нужно это:
Птицы мимо, счастье – мимо...
Дым тяну из сигареты,
В сигарете много дыма.
В неизбежность запечатан:
Отвечает эхо шагу.
Дым летучий ловко спрятан,
Свернут в белую бумагу.
В дыме тайна, в жизни тайна,
Даже в бедной и невзрачной,
Даже в глупой и случайной,
Как в сухой трухе табачной.
* * *
На дубах соловьями свистим,
Платим дань неизбежной природе:
То как будто куда-то летим,
То по кругу некруглому ходим.
Непонятного цвета весна,
Перепуганный рёв ледохода.
То ли наша природа бедна,
То ли это совсем не природа.
Безрассудная прелесть в очах
И совсем неподдельная боль...
Я люблю, чтоб немного очаг,
Я люблю, чтоб немного огонь...
* * *
Как упрямо спит ребёнок,
Маленькой рукой отталкивая, отстраняя
Лампу, комнату, окно, деревья,
Мать, склонённую над ним –
Целый мир –
Не хочет просыпаться.
Как на деревянной полке
Стоит неосторожно чашка!
* * *
Неужели только и заботы
Нам осталось: ждать и вспоминать?..
Я не понимаю, отчего ты
Ничего не хочешь понимать!
Дни идут рассеянно и вяло,
Грустные, как мордочки макак...
Наконец, шуршащий шум вокзала.
Пыльно, пёстро, всё совсем не так.
Чужестранцев пламенные очи,
Оформленье проездных бумаг...
Длинный поезд, огненный, как осень,
И зелёный, как исламский флаг.
Стук колёс. Забвенье. Обезьянство.
Праздник жизни: праздные мечты.
Крайности любви и постоянства
В полусвете полутемноты.
Все мы едем, потому что бредим,
Всех качает общая волна.
Плоть и кровь предательств и трагедий,
Страшных снов с нестрашными война.
Пассажиры жадно спят на полках.
Кто не спит, запомнят ли они
В темноте мелькающих посёлков
Золотые, зыбкие огни?..
* * *
Вокзал, разлука: гладь перрона,
Фонарь, забор, кусты акаций.
Мы все выходим из вагона,
И нам уж вместе не собраться.
Нам больше не собраться вместе.
Акаций веточки сухие.
Наш паровоз стоит на месте
И не поедет даже в Киев.
Сухая грусть дорожной пыли.
Все разошлись и не воротишь,
Но все равно мы вместе были,
И это со счетов не сбросишь.
Два четверостишья
Было поздно. Трамваи уже не ходили,
Ну а мы всё молчали и на лавке сидели.
Мы давно уже знали, чего мы хотели,
Но ещё ничего, ничего не умели...
…Не обучит нас враг, не разлучит усталость,
И ещё мы надеемся что-то успеть,
Но уже до утра нам недолго осталось
Только волосы гладить и на лавке сидеть...
* * *
Нам снится общий сон,
Ненужно быстрый бег.
Стоит со всех сторон
Какой-то человек.
Он не смыкает глаз,
Не скрыться никуда,
Он понимает нас
Как плод его труда.
Огнеопасный бред,
Двусмысленность идей.
Горяч и ясен свет
Собравшихся людей.
Очнувшихся от сна,
Поднявшихся со дна.
На людях смерть красна.
Бела и зелена.
* * *
Вечный страх опозданья...
Детство дикое, где ты?
Осень. Призрачность знанья.
Увяданье. Букеты.
В сердце чисто и остро.
Город, шаткий от пьяниц.
Робинзоновый остров,
Бабы с лицами Пятниц.
Неуверенность чуда.
Незнакомое место.
Хорошо, что покуда
Ничего не известно.
Алых стен сотрясенье.
Сон скрипит каруселью.
И незнанье – спасенье,
И забвенье – спасенье.
Царская ноша
1
Известно, какой ореол.
Страна то в огне, то в дерьме.
Лягухообразный орёл
На медно-железном рубле.
Он крылья свои распростёр,
Он главы свои не склонил.
Пылает стоглавый костёр
Над нежностью мирных могил.
Ещё тишина, тишина...
Но алое тлеет сквозь бред.
У нас и весна, как война,
И осень – превратность побед.
Сады ли, пруды ли цветут –
Рассвет в азиатской крови.
Все спутано: там или тут...
И хоть бы немного любви...
Но некогда. Трубы трубят.
Прохладно, И перья летят.
И тянется вязкая вязь,
И рвётся заветная связь.
2
Было утро белее золы.
Был наш быт безутешен и зол,
И двусвязней двуручной пилы
Был над нами двуглавый орёл.
Мы проснёмся ни свет, ни заря,
В голове ни вождя, ни царя.
Область боли: затылки и лбы.
Место встреч: тупики и углы.
Мы молчим, а над нами гербы.
Мы одни, а над нами орлы.
А над ними дыханье ворон,
Налетающих с разных сторон.
От ворон никакой обороны,
Потому что орлы без короны.
© Иван Макаров, 2022–2023.
© 45-я параллель, 2023.