Игорь Ионочкин

Игорь Ионочкин

Четвёртое измерение № 10 (574) от 1 апреля 2022 года

Земляничный чай

Моя принцесса

 

Не о весне, об осени пою.

Я бос. Я босанова. Я барсетка.

Стою на перекрёстке, на краю.

Я рад. Я рыба-рабица. Я сетка.

Я светел был, когда упал закат

в карман мне и остался там монеткой.

Ты знаешь, не помог мне ОЗК.

Помог мне снайпер, что стреляет метко.

Амур его зовут, и вот он тут.

Он лук свой расчехлил и стрелы смазал

вареньем из заждавшихся минут.

Вся жизнь – игра.

И каждый встречный – пазл.

Я рыба. Я плыву. Я на плаву.

Всё хорошо. Всё ровно. Всё чудесно.

Пишу тебя, как новую главу.

Пишу тебе, не человек я – песня.

Я радость. Раб. Работа. Я репей.

Разлука. Лук. Стрела. Я пантомима.

Я родом из Карачевских степей.

Тебя увидел. Не прошёл я мимо.

Я не просил, но верил невзначай,

что осенью под сенью мха и леса,

я буду пить твой земляничный чай

и думать о тебе, моя принцесса!

 

Ловелас

 

Если смятая простынь остыла уже.

Если искры летят из подвыпивших глаз.

Если следствие врёт, и рассвет на душе.

Значит, время настало, сегодня, сейчас.

 

Если ртуть – это порох. Любовь – это жизнь.

Если крот – это котик. А кот – это код.

За меня, от меня ты подальше держись.

Просто я Достоевский и я идиот.

 

Я князь Мышкин. Я мышка. Беру со стола

всё, что плохо лежит и что пахнет едой.

Я то магний,

то вспышка,

то ол-ола-ла.

Я болею тобою и грежу бедой.

 

Мне проснуться бы надо, но душит постель.

Мне очнулся бы нужно, но разум в беде.

А за окнами дёргает дрок коростель.

Значит, истина лишь в перспективе, в еде.

 

Знаешь, истина с нами. И истина в нас.

Знаешь, небо, как небо, а воля, как боль.

Я не паинька-мальчик, но я ловелас.

Набирай мне: 739010!

 

Прах

 

Но если всё так бурно

и если кругом горе,

то прах из моей урны

развей над чужим морем.

Пусть он по волнам синим

уйдёт к ледяным странам.

Был сильным – и прах сильный.

Был странным – и он странный.

Прах – это лишь тлен, пепел.

Страх – это лишь дрожь кожи.

Но, трижды пропел петель.

Отрёкся? И я – тоже.

Сорвался со скал рослых.

Нашёл, что искал. Как же!

Хотел умереть взрослым,

но нет, это жизнь, гаджет.

Но нет, это жизнь, лапа.

Неровно всё так – кочки.

Привет, дорогой папа.

Мы любим тебя. Дочки.

 

Париж

 

Всё прекрасно, моя тоска!

Не напрасно – и в этом суть!

Обернуться – и отыскать...

Ты в Париже своею будь.

 

Будь своей на краю небес,

улыбаясь, глупя, любя...

Всё плохое возьму себе,

всё хорошее – для тебя.

 

Всё хорошее – это ты!

Заключили с тобой пари ж

переулки, мосты, мечты...

Не бывает пустым Париж.

 

Ноты

 

Всё здорово! Всё мило. Всё – с нуля.

Давай, о чём-нибудь меня спроси!

Поговорим с тобой о ноте «ля»,

закончим разговор на ноте «си».

Мы люди – и останемся людьми,

родными, очень искренними, что ль.

Но, стоит потянуть за ноту «ми»,

так непременно влезет нота «соль».

Пусть новая напишется строфа –

хоть ночью, или даже на заре.

Когда не понимаешь ноту «фа»,

так точно не поймёшь и ноту «ре».

Мы птицы. Нам положено гнездо.

Нам снятся пароходы, поезда.

Продолжим петь. И после ноты «до»

появится на свет и нота «да».

 

Рефераты

 

Она мне пишет рефераты,

а многоликие пираты

на абордаж идут рутинно,

плетут из крови паутину.

 

Надёжный счёт в надёжном банке –

то план, то депозит, то море.

Мы пауки в холодной баньке,

мы, друг без друга, просто горе.

Мы чьи-то мысли в чём-то сладком,

мы вязнем в снах, как в мёде мухи,

мы чьи-то чувства, чьи-то вкладки,

мы чьи-то вены, чьи-то духи.

Мы чьи-то ветхие заветы,

мы чьи-то вязкие рутины.

Моя страна в стране советов

плетёт из бездны паутину...

 

Она мне пишет рефераты.

Мои года – мои пираты.

 

Победа

 

Ты хочешь показать мне, доказать мне,

что есть под кожей нож – и в том победа.

Мне грустно, и летят мне в спину камни,

мне дотянуть бы, скажем, до обеда,

где нити перспективы паутиной

опутали меня, всё сон, всё голос,

где ангелы с улыбкою утиной

всё взвешивают, каждый вздох и волос.

А если ты бутылка под забором,

и о тебе никто нигде не вспомнит,

прикинься, только не воришкой – вором!

И выходи из слов, как кот из комнат.

 

Когда

 

Когда в Париже не паришь,

когда у острых скал – оскал,

когда всё ровно – альпари ж,

когда не в той не ту искал.

Когда – иначе, иногда,

когда без рифмы не уснуть.

Богатство что? Мои года.

Мне три и восемь – в этом суть.

Когда вчерашний человек

мне дорог был, сейчас – зеро.

Когда, меняя год на век,

я не в убытке, я – герой.

Тогда к той даме подойди

и пригласи её пройтись,

открой себя, раскрой ай-ди.

Коварный вяз. Могучий тис.

 

Триумф

 

Победа. Поражение. Триумф.

Всё хорошо. Всё сладко. Всё по новой.

Послушай, я послушен группе oomph,

у них что ни звезда, всё supernova.

У них, что ни мечта, всё солнца сон,

ценю тебя, айда со мной на Невский!

Пройдёмся, заполучим наш бозон,

я Фёдор и, конечно, Достоевский.

Мне много лет, я молод, я дитя,

пишу тебе, ищу себя, бывает!

Лечу себя, живу себе, летя.

(Раскольников старушек убивает

и пишет малой кровью на снегу,

мол, всё – экстаз, всё суета, всё пятна.)

Люблю тебя! Иначе – не могу.

И ты люби. Я ухожу обратно

в далёкую нелепость пустоты,

в нелепую далёкость каланхоэ.

Я небом не был, небо – это ты!

Хорошее. Нелепое. Плохое...

 

Чай земляничный

 

Я чай земляничный –

смотрю из-под арок,

(но это всё лично –

и это подарок)

как тонкое небо

мелеет, хмелея,

как быль (или небыль)

белеет, болея.

Смелее и выше,

нежнее и чаще –

покатая крыша,

осенняя чаща,

счастливые цифры,

минуты покоя.

Слова – это шифры,

бывает такое!

Я чай земляничный,

полынь и крапива –

и это всё лично,

и это красиво!