Два взгляда на одну презентацию
Воскрешение сгоревшей рукописи
Презентация новой книги писателя Сергея Сутулова-Катеринича прошла в Литературном центре Ставрополя 23 января.
Жанр «Колодца до... звёзд» автор определил как «асинхронная летопись». Это автобиографическое повествование, в котором жизнь нескольких поколений семьи поэта тесно переплетена с событиями прошедших эпох. Сутулов-Катеринич посвятил её своему старшему внуку Тимофею, к которому постоянно обращается на страницах книги.
Летопись была создана в 2006-2007 годах, однако долгое время автор считал её утраченной.
«После смерти отца я сел разбираться в семейных корнях, обидах, трагедиях, радостях, любовях. И написал роман – не роман, асинхронную летопись, повесть временных лет... В 2007 году у меня загорелся компьютер. Это было душераздирающее зрелище. Говорят, рукописи не горят. Даже компьютеры горят. Текст погиб, и восстановить его было невозможно», – рассказал Сергей Владимирович.
В прошлом году ему предложили опубликовать прозу за счёт стипендии писательской организации. У поэта был много неизданных стихов, прозаических произведений такого объёма бы не нашлось. И он вспомнил, что посылал летопись своей двоюродной сестре Валентине. Та отыскала файл в архивах и вернула автору.
«Я ничего не стал менять, только сделал вставочки с учётом произошедших позже событий. Назвал их весточками из будущего в прошлое», – добавил Сутулов-Катеринич.
Писатель и издатель Виктор Кустов, выступая на презентации книги, заявил, что она обязательно станет библиографической редкостью.
«Я читал и поражался, как точно он передал наше время, наше поколение, наши мысли, заботы, нашёл схему, как стянуть поколения. Лучше всего он сказал сам: «Эта книга наполнена нежностью, любовью, болью, обидами, прощаниями и прощениями». Здесь драмы, комедии, научная публицистика. Сутулов-Катеринич для меня – поэт высшего класса, и эта книга – незаурядного, остро чувствующего жизнь и время человека, способного честно и откровенно об этом рассказать», – заключил Виктор Кустов.
Среди тех, кто искренне и тепло поздравил автора с завершением уникального проекта, были его старинные друзья и знакомые – заслуженный артист России Борис Щербаков, доктора филологических наук Людмила Бронская и Геннадий Манаенко, художники Татьяна Литвинова, Пётр Охрименко, Николай Авсаджанов, известный бард Валерий Митрофаненко, сотрудники Литературного фонда имени Валентины Слядневой Лариса Шматко, Владимир Лычагин и Людмила Игнатова. По видеосвязи свои поздравления поэту передал одноклассник из Пятигорска, который сейчас живёт в Германии, Лёва Докторский.
Ссылка на источник: Аиф Ставрополь
Трубка без дырочки
Когда меня спрашивали, что я буду делать на пенсии, я томно закатывала глаза и мурлыкала: буду сидеть в кресле-качалке на деревянной террасе, покуривать длинную пеньковую трубку и печататься в каком-нибудь литературном альманахе.
Жизнь всегда по-своему корректирует мои мечты.
Топографический кретинизм давно стал моей отличительной чертой. Никогда, никогда ещё я не попадала в нужное место с первого раза. Получив чёткие, предельно ясные инструкции, я отправилась в Центр литераторов Ставрополья на презентацию новой книги Сергея Владимировича Сутулова-Катеринича. В путь отправилась без палки, с большим запасом времени, зная за собой привычку опаздывать во что бы то ни стало. Каково же было моё удивление, когда вместо дома литераторов я оказалась под табличкой благотворительного общества помощи женщинам «Надежда».
«Это знак», – подумала я, благоговея.
На презентации было тепло, мило, малолюдно. Смирно сижу, тихонько осматриваюсь, никого, кроме автора, не узнаю. Через три стула от меня какой-то человек с закрученными вверх цыганскими чёрными бровями вполголоса, но энергично декламирует что-то по маленькой брошюрке. Так же энергично откладывает книжицу в сторону, бросает апарте: «Что ж, некоторые умеют писать». Вид и голос у него при этом суровые. Я виновато заёрзала на стуле. Перевожу взгляд на первый ряд.
– Зазвенели, как жемчужины на блюдце, – возмущённым шёпотом восклицает серый свитер с узорами соседнему серому свитеру в ромбик. – Как можно до такой степени не иметь слуха, не чувствовать слова!
Свитер в ромбик устало кивает. Никого не знаю, хоть убей, но градус благоговения повышаю.
Изголодавшись в своём достоевском углу, жадно пью вечер, яркий свет, обрывки разговоров, стихи просто так и стихи на музыку, и так мне всё нравится, что и передать нельзя. Лица нравятся даже больше стихов. Улыбаюсь всем, ну чисто деревенская блажная.
Сергей Владимирович, ты умница, талант и дарование, говорят все выступающие.
Договорились с умницей и талантом, что помогу ему добраться до дому, с внушительным ящиком авторских экземпляров в одиночку поэту не справиться: каждая книга – увесистый том. Кое-как загрузились в такси, я отвечаю за поэтов пакет с картиной, черновиками и не влезшими в ящик книгами. В машине обмениваемся впечатлениями о прекрасном творческом вечере. Таксист слушает, благоговея. Так проникся, видимо, что тяжеленный ящик донёс не к подъезду, а затащил его на второй этаж.
– Спасибо вам, добрый чудесный молодой человек, – признательно пыхтела я за его спиной.
– Я рождён в Советском Союзе, – гордо заявил нам таксист и добавил, – а старость нужно уважать.
«Какой негодяй», – подумалось мне, и я слабо квакнула, сдерживаясь, чтоб не рассмеяться во весь голос.
Поздоровалась с котом Сергея Владимировича, доволокла ящик к книжной полке, попрощалась с котом. Сергей Владимирович отправился провожать меня к остановке.
– Твои «телеграмки» про детей уже опубликовали в нашем альманахе, – говорит он мне и деловито уточняет, – а пакет ты занесла?
Улыбка медленно сползает с моего лица. Звоню таксисту, пакета на заднем сиденье он не находит. Дробной рысью скачем обратно к дому. Перед дверью квартиры меня озаряет.
– Во мне проснулась кинетическая память, – говорю я Сергею Владимировичу, – вот этой самой рукой я поставила пакет на диван.
Здороваюсь с котом, пакет и вправду стоит на диване, прощаюсь с котом, изрядно подуставший поэт провожает меня к остановке.
Дома нашла на сайте «45-й параллели» свои рассказики, почитала. Редко когда я испытывала подобное чувство неловкости. «Как можно до такой степени не иметь слуха, не чувствовать слова!» – удручённо шептала я себе, конфузясь и корчась.
В общем, что я хочу сказать. На выдуманной мною деревянной веранде или кресло-качалка подломится, или пеньковая трубка будет без дырочки.
Изовпечатления Татьяны Литвиновой