* * *
дыши что есть силы, пока не растает лёд
пока к нам на помощь хоть кто-нибудь не придёт
отчётливей глубже, как в самый последний раз
как искры из глаз
слова без сомнений во всех букварях сотри
задраив все люки и пастбища изнутри
до сладости нервной и заднего вида зеркал
в которых искал
отчаянно, как никогда, ни за что и нигде
отдайся вцепившейся в горло воде
и айсберги пусть разобьются о медленный лоб
доходчиво чтоб
* * *
вот звёздочка упала в молоко
и сразу стало очень далеко
волшебно словно это рождество
на mail моей открыткой не пришло
случайно мимо блюдца натощак
сверхновой затерявшейся в вещах
как бисер по карманам наугад
застенчиво на выдохе под кат
попала точно в сердце за порог
и покатилась прямо на восток
но рыжий кот свернувшийся у ног
схватив её куда-то уволок
* * *
по нарисованному небу
и пенопластовым морям
наотмашь, со всего разбега
на дно к бумажным якорям
амфибий, водорослей мимо
течению подсев на хвост
вцепившись в горло субмарины
двойной сплошною на норд-ост
* * *
…а день летел шальным снарядом мимо.
курили, лежа на траве, и пили пиво.
жонглировали общими вещами.
клевали рыбами тонувших чаек.
стреляли взглядами с бетонных пьедесталов
по самолётам, мимо зажигалок.
хрустели чипсами, опять курили.
молчали ни о чем и снова говорили
бостоном из разбитой колымаги –
две буквы на желтеющей бумаге.
потом брели куда-то долго под зонтами,
цепляясь языками, пальцами, словами.
* * *
вот то да сё и то, что между ними
что сказано не раз и кем-то раньше
вот то, что над землёй тебя поднимет
и по асфальту, как жука, размажет
оставив недопитой банку пива
и горечь допустимого осадка
…так ледокол – печальный и красивый –
идёт ко дну на лестничной площадке
* * *
Забытый сон в рукав стекает ручейком,
И по щекам песок из глаз на циферблаты.
И зрелый снег, кружась, на голову тайком
Ложится, застывая сахарною ватой.
Как август наступает ящеркой на хвост,
Так наступает тень на собственное тело,
И мелочи воспринимаются всерьёз,
Пока по мокрому асфальту жарким мелом
Выводит хиромантию хмельной цветок
И ветер поднимается к себе на крышу,
Окурком погасив об облака восток.
Так кто-то очень близкий рядом спит и дышит.
* * *
смотри, как восторженно кто-то плывёт
на тающей льдине куда-то вперёд
утюжит пространство воды, как сатин
как будто пытается что-то найти
что было затеряно меж полюсов
сшибая, как кегли, усатых китов
неспешно нанизывая на гольфстрим
дрейфующие мимо материки
и парашютистов с окраинных звёзд
которых нечаянно ветер занёс
* * *
чудесный вид, как на ладони
под увертюру ледокола
последний в мире айсберг тонет
в стакане колы
как прибой
гудит в груди пчелиный рой
смыкаясь талою водой
над головой
ихтиозавры
плывут, как в небе дирижабли
на части разрываясь жабры
глотают жадно
кислород
утопленниками под лёд
мой снег идёт наоборот
всегда вперёд
немногословно
разбившись о молчанье мола
прошелестят о чём-то волны
ножом по горлу
* * *
...а снег всё такой же, как тысячи лет назад,
ловлю твой случайно брошенный по ветру взгляд
над сонным созвездием, в скисшем, как день, молоке,
в прозрачной руке
ты держишь поводья грозы, оседлав океан,
стреляя по мирно идущим ко дну кораблям
сквозь плотные шторы, сквозь зубы, стремглав на восток,
а снег, как песок,
ваяет барханы, кипит закадычностью дней,
вплетается в волосы фенькой, застыв в серебре,
врывается в форточки пеплом чужих сигарет
на тысячи лет
вперёд, на единственно верный оправданный шаг
всё так же, всё то же, отчаянно жадно дыша
обронит случайно подслушанным словом простым,
печально застыв
* * *
вали как снег, как Ленин из разлива
многоэтажек и прохожих мимо
трамваем, кролем, на своих двоих
пока тебя Кондратий не настиг
пока не смолк твой Внутренний Герасим
и каждый вдох божественно прекрасен
и ангелы на выдохе поют
пока ты помнишь как тебя зовут
* * *
лежать, глазеть на облака
где медленно течёт река
и лес ползёт по склонам скал
и то, что ты всю жизнь искал
о чём не думал, не гадал
стихотворений не писал
к чему притронуться не смел
чего не пил, о чём не пел
тебя накроет, как травой
как взрывом на передовой
как неподписанный конверт
как после дождичка в четверг
как кто-то ляпнет – хуй с тобой –
до боли в омут с головой
и ты, конечно, не поймёшь
поднимешься и прочь пойдёшь
© Андрей Харчевников, 2008–2011.
© 45-я параллель, 2011.