Алексей Ушаков

Алексей Ушаков

Четвёртое измерение № 3 (603) от 21 января 2023 года

Злободневное

Самокритичное

 

Безбрежны, бесконечно дóлги ночи

у тех, других не знающих утех,

пополнив легионы одиночек,

заточенных на славу и успех,

не спит – он фантазирует, пророчит,

один на целом свете против всех:

 

«Ах, муза, будь, пожалуйста, послушна».

Как зельем приворотным – ворожбой,

челом труднее бьётся, чем баклуши,

себе, не позволяя быть собой,

глаголом околачивая груши,

назвать самовнушение судьбой.

 

Любовь-морковь рифмуя спозаранку,

шерше ля фам, ай лав ю, се ля ви,

извечно недотягивать до планки,

которую себе установил,

в забвении, в отключке, в несознанке

с распятой Мельпоменой визави.

 

Когда

 

«когда на море меняешь прудик, но продаёшься за еврогрош,

когда поймёшь – ничего не будет, но по привычке ещё живёшь»

Гуппи

 

Бывает – превращаешься в ребёнка

и учишься по новой говорить,

непросто различаются спросонку

закат и время утренней зари.

 

Когда теряешь смысл писать и думать,

поняв, что вовсе не было его –

струишься миражами Каракумы

волной у незнакомых берегов.

 

Ты б мог нести разумное о вечном,

а мог бы просто что-нибудь нести:

сплошную околесицу, подсвечник,

для страждущих глоток воды в горсти.

 

Осваивая площадь ойкумены,

одно и то же видеть искони –

покорно ждать исхода, как отмены

бессилия хоть что-то изменить.

 

А бонусы? Толика звездопада

тебе перепадёт назло врагам,

ещё одна иллюзия в награду

погибнуть приползёт к твоим ногам.

 

Подобный звезде

 

Почти звездой и сверхгероем

из ниоткуда в никуда

обыкновенный астероид*

пронзал пространство сквозь года,

он был ничьим в кругу созвездий

и безнадёжно одинок

среди пасущихся медведиц,

разверстых крыл, клешней и ног.

Душе из камня так хотелось

тепла, хоть где-то быть своей,

и мысли бились оголтело:

свернуть с пути, умчаться к ней,

планете, что радушно светит

ему на круге бытия,

за перекрестком лихолетий

уже виднелась колея.

В её ворвавшись атмосферу,

он вспыхнул, переполнен чувств,

однако «мотыльком» не первым,

спалившим крылья о свечу...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

межгалактично сердце бьётся,

и астероидно болит...

недолго был подобен солнцу

болид...

 

*астероид – «подобный звезде» в переводе с греческого

 

Другая сказка о звёздном мальчике

Навеяно сказкой О. Уайльда «Звёздный мальчик»

 

Вспомнил сказку, где звёздная сущность

метко пущена огненной пращей,

приземлилась в заснеженной чаще

визитёром для цели научной.

 

Звёздный мальчик в плаще золочёном,

с ожерельем на шее янтарным,

в одиночку, бесстрашье – напарник,

всюду был, только здесь не врачёван.

………

 

Дальше так – отряхнул снег с плаща, взял перо и в дневник записал:

«Здесь раздолье животным и рыбам,

для двуногих – стихия на выбор».

Огляделся – не встретил никто самовольный вселенский десант.

 

Ежедневный анализ, расчёт, новой записью в звёздный трактат:

«Двадцать градусов Цельсия – норма.

Слабый сильному нужен для корма.

Для удобства есть время-река, устремившая ход на закат.

 

Им бы время, какое ведёт, а не тащит лицом об асфальт:

не прикроет, не лечит, не слышит,

что нагому – лачуга без крыши,

непреклонное в поиске жертв, как разящий сапсан среди скал».

 

Эпилогом на краткий визит: «Скукотища, хоть вой на луну:

их религия служит Мамоне,

а сознание – спит, либо в коме», –

чуть помедлив, вписал резюме, – «Я не верю в людскую вину:

 

что поделать – кругом дефицит и его неотвязная тень:

человеки по сути безвинны,

просто низкого качества глину

главный скульптор потратил на них в тот шестой приснопамятный день*».

 

* Шестой день творения, создание человека. Бытие 1:24-28, 31

 

Трактовка

 

Памяти Володи Акифьева

 

Изрядно сед, слегка побрит и чуть поддат,

креветку шелушу в прибрежном баре,

сидит напротив давний мой товарищ –

пивной гурман, доцент, научный кандидат.

 

– Поэт обязан слог иначе трактовать,

расслабься, ты поверхность, а не глыба, –

твердит доцент, обнюхивая рыбу, –

твой долг весомее, чем автора права.

 

Страдания Джульетт и прочих Мельпомен,

эмоций высочайших отраженье...

любовь – всего лишь сила притяженья,

законам физики присущий элемент.

 

Твои «художества» ни сердцу, ни уму,

их сжечь бы – величайшее блаженство:

исчезнут с глаз – достигнут совершенства,

когда физическое тело ни к чему.

 

Приставить бы твою строку тебе к виску…

… и да, прекрасен этот лещ копчёный!

Я верю другу – он большой учёный,

особо по закускам, пиву, коньяку.

 

Злободневное

 

Самомнение вещее вперив в зенит,

он веками лелеял идеи о мнимом,

но прошла, не заметив, история мимо

человека, чьё имя так гордо звучит.

 

Неприметный микроб бытие превратил

в маскарад, как в романе фантаста Уэллса*,

в ОЗК* обитатель планеты оделся –

стали общностью жители гетто и вилл.

 

А казалось, не сдвинуть уклад ни на пядь.

В этой долгоиграющей песне о главном,

наконец-то становится тайное явным:

слабовольно плывущим течением вспять,

 

больше лиц настоящих не нужно скрывать,

у кого-то х/б, у кого-то льняные,

видно, масок не носят здесь только святые.

А кому это важно? Растёт трын-трава,

 

полновесную цену узнать не спеши,

как смешна эта стоимость масок на лицах,

а узнаешь – захочется в стельку напиться –

такова будет плата за грим для души.

 

* роман «Война миров» Герберта Уэллса

* ОЗК – общевойсковой защитный комплект