Дина Фиалковская

На Родине не помнишь о Голгофе:
Здесь воздух крепок, как пиратский ром.
И бологовский вечер — синий кофе —
Разбелен петербуржским молоком.

Я захожу в осиротевший дом…
И всё, что было прежде, снова слышу:
И поезда грохочут за окном,
И спрыгивают яблоки на крышу...

Помянем непреклонные года,
Когда на этом старом сеновале
(Где мы в овечьем полушубке спали),
Чернел паук, как падшая звезда.

Как трудно нынче память приручить —
Она теперь летает где придётся.
Клекочет горлом, гладить не даётся,
Хлеб не берёт — лишь кровь готова пить...

Но я дождусь волшебного соседства,
И выйду в сад с корзинкой на руке —
И в зарослях травы увижу детство,
Дюймовочкой сидящее в цветке.

Ты уходишь из дома, чтобы построить дом.
И смешался с туманом свет, как сок с молоком...

Зарывается ветер в листья, что твой щенок.
За спиной остывает скрипучий, родной порог...
 
Как далёкий оклик, ты слышишь свою мечту,
И неспешно мысли дорогу тебе плетут;

И уже картинки выстраиваются в ряд —
Словно в фильме, который будет когда-то снят:

От коня, что станет валяться на месте том,
До котёнка, что первым ступит в дверной проём...

Ты идёшь в нахальном сиянии юных лет,
В тексте города оставляя хрустящий след;

И вдыхаешь всей грудью, чтоб не пропало зря
Это сладко-сырое тление октября...

Снова весна. На обнажённых ветках —
Ни одного фигового листа.
Ночь из теней сплетает частую сетку —
Ты попадаешься, если кровь нечиста.

А я откликаюсь на вой, на сигнал тревоги,
И проклинаю антенну, что ловит весть…
Нет, мне не страшно на этой узкой дороге:
Кто меня тронет, когда я уже не здесь?..

Мне потому ступать нестерпимо больно,
Что впереди — необойдённый дом,
Где мы соседствуем трепетно и невольно,
Спутанные ловушкой в единый ком;

Переживая странности растворенья,
Смешивая прохладу, нежность, огонь…
Это судьба совершает простое движенье,
К ноющей ране прикладывая ладонь.

По инструкции собран день, как модель для сборки.
Я спешу домой — расплести тугую шнуровку...

И когда я свободен, полночь смыкает створки
И встаёт в карауле с терпеньем наизготовку

Охраняя лишь тень возможности лишь крупицу
Непреклонна как не влюблённый в тебя мужчина
Остаётся только смотреть как долго струится
На мелованных веках извилистая морщина

Что звонишь не спугни что нужно уже не исправлю
Ты хорошая молодец и не виновата
Да я выслушаю тебя а потом оставлю
Меня ждёт мой девятый вал что идёт с заката

Вроде было всё правильно — а теперь по-другому
Если хочешь бросай в меня камень и снова камень
Все твои слова плывут и впадают в омут
Все её слова впадают в моё дыханье

Ты мне скажешь глупости странности невозможно
Но ведь ты не видела как она тут искрится
Пеленаю в нежность и думаю что творится
И царапается песчинка и ей тревожно

А вокруг сирень и звёзды крупной огранки
А вокруг эта ночь перламутровая с изнанки

Реки вспять идут кровь обратно в жилы течёт
Ухожу в океан окончательный взяв расчёт

Я настолько свободен что нечем больше рискнуть
Только лунные кляксы пятнают бесцельный путь

На прицеле у звёзд на набухшем плече воды
Мне спокойней чем на помойке чужих гордынь

Ведь недаром дана пространству такая власть
Даже самым отчаянным не разрешат пропасть

Толку строить дом когда потерял семью
Дезертируя все равно остаёшься в строю

Среди прочих капель вычислен и учтён

В бёдрах лодки шатало мой беспокойный сон

И разматывалось сердце клубком в груди
Я услышал что же ты маешься приходи

Пока небо с землёй обо мне сходились в цене
Я проплыл всю ночь натирая хребет волне

И добрался без сил без мыслей без чувств без слов
К тому берегу где светлело твоё лицо

Из горящих ладоней выпали два весла

Что такое случилось что ты меня позвала