Александр Глотов

Как скоротечно детство всё-таки промчалось,
Запало в память мне коротким светлым сном.
Там где-то яркими обрывками осталось,
Я по траве волнистой мчался босиком.

Над полем жаворонок вился, не смолкая,
Глаза ломая, не рассмотришь в вышине,
Где солнце яркое блестело, ослепляя.
Был нескончаем день, тогда казалось мне.

Лежал простор, широким кругом разбегаясь.
А синева, как будто сверху устремясь, 
Стекая вниз к земле, волшебно обращаясь,
В открытом поле васильками собралась.

В садах тенистых спела вишня, багровея, 
Зелёных яблок нависал тяжёлый град.
Скрывались в зелени дома, под солнцем млея.
Не возвратить никак то время мне назад.

Так всё давно прошло, исчезнув безвозвратно,
Но было для меня началом всех начал.
Как будто разом там промчался безоглядно,
И на бегу свои веснушки растерял.

Великие живут в иной реальности,
И нам порою сложно различать,
Что есть в них проявленье гениальности,
А где почти безумия печать.

Быть как не все, с той непонятной странностью, 
А то и сумасшедшими прослыть,
Неся с неудержимой неустанностью
То, что ещё возможно изменить.

С рождения им было уготовано
Привычный всем порядок испытать,
Найти, что в нём как будто зашифровано,
Раскрыть, все представленья поменять.

Ломая строй надуманных условностей, 
Обыденность сметая на пути,
Держась подальше от беспрекословностей,
Иную грань реальности найти.

Не просто лишь постичь уже известное,
А перейдя  очерченный  предел,
Там разыскать безумно интересное,
Что ранее никто не рассмотрел.

По новому сложить несовместимое,
Представить всё в согласии ином,
Поймать порой едва лишь уловимое,
То, что изменит целый мир потом.

С безумной, фанатичной устремлённостью
И тягой сумасшедшею дерзать,
Уметь смотреть на мир с заворожённостью,
С восторгом по крупицам открывать.

Уйти из жизни частью нераскрытыми,
Потомкам дав загадки на века.
И быть потом порой почти забытыми,
Дав время разглядеть издалека.

Порой многоголосие заслышится,
Протяжный отзвук выйдет на простор.
Непринуждённо каждый голос впишется.
Затянет песню незнакомый хор.

Польются по округе звуки звонкие.
Зацепят сердце мудрые слова.
Откликнутся на зов волненья тонкие,
Сплетутся нити мыслей в кружева.

Заворожит мелодия забытая,
Задумчивый бесхитростный мотив.
Метнётся к небесам душа открытая,
Мир необъятный разом обхватив.

Где тянутся просторы бесконечные,
Во все концы чарующая даль,
Становятся просты все темы вечные,
Живут в одном и радость, и печаль.

Текут вдали потоки голосистые.
Струят слова нетронутую суть,
Как воды родника кристально чистые,
Непогрешимы, не в чем упрекнуть.

Неспешная как речка полноводная,
Понятная кому ни донеси,
То льётся песня истинно народная,
Вплетённая в историю Руси.

Алмазной  россыпью лежат холмы искристые,
Играет блёстками на солнце белый снег.
Кусты калины гроздья вывесили льдистые
Среди ветвей, собравших изморози мех.

Плоды рубинами в серебряном плетении, 
Застывший сок огнями светится внутри.
Прекрасно всё в том изумительном творении.
Лишь прилетать не стали больше снегири.

Давно остались где-то в зимах детства дивного,
Когда могли ещё в той сказке обитать.
Где часто мы в порыве помысла наивного
Бежали к ним, в руках надеясь подержать.

Смотрю подолгу на стекло заиндевелое, 
Всё их пытаюсь сквозь узоры разглядеть.
Когда же странников тех примет царство белое.
Должны ж они когда-то снова прилететь.

Чтобы рассевшись по ветвям шарами алыми,
Украсить празднично запорошённый куст.
Так этой встречи жду с гостями запоздалыми.
Как раньше выйду к ним под звонкий снега хруст.

Но за одной одна проходят зимы новые,
А снегири не прилетают, не гостят.
Я снова жду их в дни морозные суровые,
Как будто знаю, непременно прилетят.

На рассвете под осень однажды я встану,
От тоски, от тревоги ль на сердце проснусь.
Тихо дверь отворив, грудь подставлю туману,
И как в мире ином в тот же миг окажусь.

Лишь едва различая тропинку за кленом,
Тихим шагом пойду, там замру у куста.                 
Растворюсь в тишине, только капля со звоном
Упадет на плечо с золотого листа.

От росы серебристую ветвь, точно локон,
Тихо трону рукой, и как будто очнусь,
Словно видел я жизнь лишь за стеклами окон.
К ней теперь прикоснусь, и всему удивлюсь.

Очертания зыбки, детали размыты,  
Всё почти нереально, окутано сном.
Краски мутные, рыхлым туманом покрыты.      
А предметы и тени в порядке ином.

Словно вечность сама в величавом покое.
Там исчезли слова, там ушла суета.
Мне как будто природа вдруг явит такое,
Приоткроет слегка, что же есть пустота.

Разгляжу я основы для мира творенья,
От которых идёт он до самых вершин,
И великие здесь вдруг сойдут откровенья  
С указаньем на тайну всех первопричин.

Но вот солнце взойдёт, и лучами играя,
Всё пробудит  вокруг, всё начнёт оживлять.
Вновь по небу пойдёт, светом день наполняя,  
В мир привычный меня возвращая опять.