Юрий
Ряшенцев

Иду за молоком

Уединенье тяготит 
лишь одиноких да пустых. 
Опять у солнца бледный вид. 
Опять чуть что – оно в кусты. 
  
Фигуры лип в пустом саду, 
когда бреду за молоком,  
как в лёгких платьях, на свету 
просвечивают целиком.  
  
И под листвой бежит, как мышь, 
сквозняк – и пятится скамья. 
И вдруг печёнкой ощутишь 
неповторимость бытия, 
  
неповторимость ветерка: 
вот я смахнул его рукой, 
а он, едва ушла рука, 
опять... но это уж другой. 
  
Неповторимость продавца 
в большой молочной за углом – 
такого именно лица 
нет ни в грядущем, ни в былом. 
  
И этот миг средь бела дня – 
по представлениям моим, 
он, сделавший другим меня,  
неповторим, неповторим! 
  
О, если я не задохнусь 
от этой мысли на скамье – 
когда вернусь, как я метнусь 
к моей неласковой семье, 
  
ещё не знающей пока,  
что я, как будто по ножу, 
обняв бутылку молока, 
меж «до» и «после» прохожу.