* * *
если поездом долго и краем леса,
вот увидишь – луна танцует вприсядку.
подстаканник зуб на зуб, в пандан колёса
твой до дыр отбивают на стыках. сладко
куришь в тамбуре. спутник тамбур-мажором
задаёт жару между второй и первой,
продолжение следует. под ижорой
ловишь синие взоры таким манером
наше всё происходит с другими нами.
перед выходом (в хлам) не забудь зарядку
и мобильник, ещё пригодятся днями,
а ещё луну, а ещё вприсядку.
джаз в рнд (начало 70-х)
со скоростью последнего верблюда
несёт за эллингтоном караван
бурбона треть на краешке рояля
о том что чёрный рынок с золотым
мешается как воды укаяли
под спич спиричуэлса укулеле
трансформеры-трамбоны нарезают
прохлады фиолетовый изгиб
в оазисе где кормятся из губ
голодные фламинго саксофонов
по косточкам идёт разборка клавиш
бог-бенда банджо брейк на камертон
нанизывают афро-марсиане
и на ночь ли молилась не вопрос
про конную милицию на стрёме
и семь десятых века на одной
шестой не отпирайтесь части суши
вымарывают сабжи тишины
не вымершей под новым орлеаном
* * *
на тверской предлагают теперь лошадей хоть затемно
а в метро точно в небо все двери не прислоняться
гарцевать под оферту с респектом необязательно
если где-то сто лет в амулетах к трюмо слонята
и летучие беспроводные на ультразвуке
мыши тычут голодным курсором в наживку ночи
за окном так возьми ж и себя наживую в руки
вариант состоятельный хоть и чернорабочий
покопайся пока что не так и не вдруг изменится
с переменой успеха слагаемых склочна сумма
посмотри например как отстала от смерти мельница
а потом и себя окончательно передумай
Из Вильяма Шекспира
по биллу жизнь кинотеатр
повторного, кто помнит, фильма,
в нём каждый актор артефарт
воспроизводит простофильно.
на перфо-рацио дорожках
следы царапин по душе,
колоссы там на фурьих ножках
из глины, берегись, mon cher.
там с ночки зрения ноктюрна
рапсоды сводят – ай да ой –
сомнамбул, шастая в котурнах,
чтоб до руки подать звездой.
шумел как мышь бы песню тянут,
деревья б гнулись – обнулись
обет держаться до портянок
к финалу рвущихся кулис.
и парадиза пик пародий
медаль зрачка тоска-печаль
от шизотерики просодий
в кустах разводят спирт рояль.
* * *
я не против страданий ни юного вертера ни
одиссей на диване пиратских заложников блада
капитанские дочки дают в окаянные дни
фору махам и кровь с молоком переводят на яды
производство которых с подходом освоено на
населения душу живую без разницы с мёртвой
где вставай если помнишь огромная пели страна
те кто сами с усами на грани разрыва с аортой
тостодромы столешниц фальстартов залиты вином
вытираем как ноги о память дырявые слухи
мы повязаны общей на битую вечность виной
как у синего моря одни старики и старухи
только сети в заплатах сродни социальным пусты
ни о чём дребезни трескотня в отжелавшем трамвае
и пластинку заело на ты только ты только ты
забывается всё забывается всё забывает
* * *
rara avis лишь до середины днепра
но гуляет казак налегая на дон
а на станции дно от водительских справ
отрекается царь как последний дадон
всё смешалось по льву ебж в доме о
резолюций мутанты достали инстан-
ции от вэчэка и до цэпэкио
где даёт петуха спозаранку салтан
сказка ложь только в ней про уроки намёк
прогулять бы дельцы супротивных торцов
мироздания не признают five o’clock
нигилисты их мать из детей и отцов
кот учёный заводит как чеширский кот
море лука с русалкой и лешим босым
дым отечества падок на выход и вход
мы с приветом ответ под вопросом большим
мы народ обретений аббревиатур
перепалок и палок в колёса сансар
реноваций обломов и мути культур
дело в шляпе a la back in ussr
в остальном так по мне жизнь довольно проста
если только бы не перегибы листа
не каракули строк и во все времена
вместо дружбы сырок на закуску волна
* * *
если мы ступень запуска новых форм жизни,
то искать себя надо под фонарём, что под глазом.
варианты редакций прогресса, уйдя на измы,
переводят ржавые стрелки ума за разум.
механизм запущен по смыслу поточных линий,
время млечно сбежало, свернулось, прогоркло.
где шумел шумер камышом на воде и глине,
догрызая собственную подкорку,
видит босх – продолжаемся на распутье
меж вечерним как звон первачом и чаем,
в переплётной других коленкоров сути
мы в упор её просто не замечаем.
не способны поверить апгрейд травинкой,
а лягушкой константы измены долгу.
но зато управляемся рюмкой, ножом и вилкой,
но зато только мы. только толку, толку…
* * *
в стол на курьих эм булгаков
ножках жжёт огонь поправ
про уставший как собака
в переделках полиграф
лай не лай ату детектор
лишь бы не было по лжи
от ликуй исаич в тех-то
до как можно dolce жить
лищь бы упираться глупо
было без очередей
человечьих тропов труппа
на подмостках сновидей
самописцы-синхронисты
линий гнут своих зигзаг
звёзды башни плац кремнистый
бац попутный автозак
опс курантов бой до колик
банный лист как лейбмотив
меланхолит малахолик
детективный дефектив
силы слава правды крипта
серый колер киллер-ас
у разбитого корыта
софт-секретный гостзаказ
типа скетча ленин в польше
кварта века тра-та-та
ной не ной ковчегом больше
или меньше не пьета
иль жарь-птицы поневоле
с ангелгардами в ощип
беспилотный ветер в поле
перемен ищи свищи
в категориях морали
каждый сам себе ландскнехт
чудо иррационально
как последний первый снег
* * *
обскуры выдержка не очень.
на пшик заточен леты ход.
щелястый как забор обочин
шарашит хронос штрихбойкот.
штампует, будьте так здоровы,
фигуры злачной речи аль
не все священнные коровы
идут на кошер и халяль.
не всё запретное как свиньи –
плодов эдемский общепит,
глазные яблоки с павлиньих
хвостов не лезут из орбит.
и безымянная покуда
комета чертит завиток
недетской памяти: гекуба-
щенок, песочница, совок.
сорви ж подвязок чёрных орден,
столетней бойни сэлфни кадр
на камеру, в которой оден
за дринком через блюз-макабр
стращает галлию под гаем
июльским цезарем насчёт,
того что соловей за гаем
зозули тьохнув бухучёт.
и обещает на закуску
грызни удил стальной респект.
it’s very beautiful блефуску,
где вольно дышит человек.
тот самый, что озвучен гордо,
а не какой-то инвалид.
товарищ, наступи на горло
своей же песне и вали.
* * *
человек зачитанный как книга
сам не свой за считанные годы
сам себе инкогнито и фига
с маслом то у моря слов погоды
ждёт то по наводке правда в стиле
домогаться только тех кто молод
зеленеет где бы ни носили
черти не расставшись с комсомолом
где б в приморском зале ожиданий
было вместо не было печали
где бы с оборота божьей дани
дали слово и не замолчали
потому как ни о чём в достатке
представлений что бы там в итоге
о всемирно-строевом порядке
ни плели под марш отсюда ноги
и ни воздевались хором руки
нью-харон без бана не хоронит
больше стережёт на who is bookе
вход что запрещён потусторонним
пустотелых без душевной тяги
за обол прописывает в тэги
выправляет нужные бумаги
альтеры вычёркивая эги
мы с тобой затисканы как плечи
расстояний между полюсами
настроений смазываем речи
ретушь никудышную часами
а ещё от всяких их-там-нетей
пояса затягиваем туже
до пока не улыбнётся некий
человек испытанный как ужас
* * *
маргарита мастеру говорит ты на все руки как шива благ
а то что звезда вифлиемский крик моды ещё не факт
главное дело боится тебя всякое даже швах
от невесёлых давно ребят до с облаков в штанах
и тот покой что приснится нам сбудется видишь ли
там где больше неймут ни срам ни котлован земли
знаешь когда уляжется всё прочее под рукой
ты одолев своего басё примешься в мастерской
снасти на совесть улик плести версиям вопреки
осатанею с тобой прости боязно всё таки
станем чреваты друг другом мы и почудней причуд
речи смотри сторонясь зимы осень лягушкой в пруд
прыгнула старый от вакханалий проглотив аршин
всплеском воды до краёв полна самая из тишин
мастер скорей от своих щедрот скажет опричь всего
ты королева моя mein gott из королев марго
* * *
если про стиль, то сгущённое рококо,
чтоб на губах не обсохло мальца-амура,
в пику баракам барокко раковин рокот, ко-
торые с точки прозрения архитекстура.
патока пагод – первач одосточных труб,
кольца на срезе колонны – для хронофилов.
странный урок в дневнике назывался труд,
прям без него рыбы-фиш ни в какую вылов.
равно метафор в товарных количествах, но
время от времени врозь и не то утюжит –
бро хундертвассер по-венски обнов окно
выдал и смотрит в него из него снаружи.
кремль заварной – переевший всю плешь десерт,
звёзды на съехавших башнях мишень мишлена,
взбитые к пудингу яйца рецепт про серп
с молотом хит в проднаборе для джентльмена.
колется в небо адмиралтейский шпиль.
душит апноэ прикол колизея кратер.
и барабанит под куполом пантократор
ордер на обыск коринфа, когда про стиль.
© Юрий Перфильев, 2011 – 2020.
© 45-я параллель, 2020.