Юлия Мишанина

Юлия Мишанина

Четвёртое измерение № 4 (424) от 1 февраля 2018 года

Психосоматика

* * *

 

свободный или так себе художник

которому мала уже коробка

с карандашами

из угла треножник

тревожит

но диагнозы за скобки

хотя куда там

в них зарыта свора

мумов и мум утопленных невинно

за формулами роста на заборе

незагрутованном некрашеном

невидно

ну недосуг

художественный образ

закладывает некую загвоздку

незрелый абрис интригует топлес

тут кто о чём

а лысый о расчёске

о щах голодный озабоченный о нравах

а наш то три в одном

когда б посуду

как прежде можно было сдать на радость

а там от вдохновения до чуда

рукой подать

поддать

и озаренье

предложит форм и фортелей и форы

лишь только в них поверить

акт творенья

дней в шесть уложится в кондицию седьмого

вот ноотроп а вот транквилизатор

а вот удав ползёт слонородящий

или удавке к акушерке надо

не разродится и сыграет в ящик

младенец был от истины далёким

художник ни во что её не ставит

ему не снится космодромов рокот

не манят неизведанные дали

он обстоятелен в разборе обстоятельств

карандашей коробки  готовальни

разбор полётов как с забора надпись

является из маминой из спальни

треножник вдруг

потом стреляет палка

тот самый раз в году

пожалуй доза

транквилизатора

тут не ходи к гадалке

быть не вопрос

а вот жениться поздно

 

* * *

 

бог его знает что там за окнами тлеет не тлеет

маленький ходит малевич и что-то малеет

маленьким валиком валит по стёклам и клеит

точечка к точечке чёрные мысли свои

топает ножками следом квадратным и чёрным

следит окошки неутомимо и чопорно

метит мне в лоб но считая что видимо хлопотно

прячется в пыльном углу и оттуда следит

чтобы во мне вечерело чернело квадратило

чтобы цветное и белое смыслы утратило

он понимает за что зацепить нашу братию

фрейдов видал он в квадратных и чёрных гробах

или скорее не так он гробы проектировал

маленьким фрейдам большой-то таки пережил его

а остальных он выслеживал чёрными дырами

чёрные метки рисуя на маленьких лбах

вечер закончится ночью а ночь снова вечером

всё потому что в углах заседают малевичи

новых углают углов больше делать-то нечего

из заготовок квадратить квадраты опять

вот и меня подравняли сначала до чёрточки

недалеко до черты нащебечут мне чокнутой

будто цветная надежда за окнами чёрными

каждого ждёт кто хоть малость умеет летать

 

* * *

 

в тумане ежами напичканном

и прочими божьими тварями

ты крестишься солью и спичками

узрев преткновения камень

и рук не подняв умозрительно

возводишь ограду из кольев

к туману пристроившись флигелем

отделанным спичками с солью

и время от времени думаешь

собрав урожай сухарей

хвала тебе боже за ужин

за пазухи долгих ночей

как вдруг по звонку заведённого

будильника или сознания

без всяких усилий мудрёных

расколется чёртовый камень

как выстрелом меж позвонками

и плюнув на спички и соль

вполне ощутимо руками

тумана пархатую моль

прихлопнешь не зная что дальше

и режет глаза с непривычки

летит седина с одуванчика

священными солью и спичками

 

* * *

 

нас снегом заживо покроет

и мы блаженные уснём

мы столько грезили покоем

нам пушкин горевал о нём

мы сохранимся идеально

хоть в эрмитаже выставляй

морально были мы оральны

душою были баттерфляй

теперь глобальным снегоадом

подснежники в расцвете зим

но снег отечества нам сладок

как a midsummer night's dream

спустя столетья нас отроет

изучит нашу днк

и обалдеет рептилоид

но это после а пока

мы погребённые летально

возсмерзшиеся снегожители

а если мы когда оттаем

то это будет отвратительно

 

* * *

 

я пришёл на приём к продавцу гастронома

он с сочувствием долго смотрел мимо глаз моих

говорит в наше время у многих такие симптомы

и увы мало что помогает избавить от них

а на вашей стадии мой дорогой мужайтесь

я надеюсь у вас есть близкие и друзья

их поддержка может прибавить шансов

а иначе

но вы не сдавайтесь сдаваться нельзя

я бы мог посоветовать придержаться диеты

да и что тут советовать вы к ней придёте сами

но диета бывает коварна побочным эффектом

а с другими методами вы дорогой опоздали

продавец гастронома уважаемый человек

компетентный но к сожалению не всесильный

он выписывает каллиграфски товарный чек

с гастрономической суммой пройдите теперь к кассиру

а кассир в своём деле немерено съел собак

он по сути философ если что говорит суждено

от того как не рыпайся не убежать никак

радуйтесь новому дню а в итоге у всех одно

невозмутимо с завидной выдержкой мой подрезает бюджет

говорит всё могло быть хуже вы ещё продержитесь

не скажу с уверенностью сколько месяцев или лет

но могу подтвердить что последней умрёт надежда

выхожу на улицу сам на своих двоих

в этот раз пронесло обошлось

ходуном сердечко

продавец с кассиром идут покурить за лифт

и рисуют на крашеной стенке крест и свечку

 

* * *

 

а касательно и относительно

отличается поразительно

вот стою я земли касательно

шатко валко не утвердительно

не существенно прилагательно

щепкой к лесу крестом к родителям

к морю каплей иголкой к стогу

к стенке пулей лицом к закату

вот стою я спиной к порогу

и к прощению виноватой

к слуху эхом слезами к жребию

честным словом к косому взгляду

по касательной

а на небе

относительно всё в порядке

к относительно посторонней

снисходительно небо синее

относительною любовью

я оправданна

относительно

 

* * *

 

в геометрии подсознанья в гомерической печали

проживают больные манией маний поникшие вещи

непонятно в себе ли они и оттого ночами

им бы воздуха и вырасти в сны зловещи

 

там двуглавый отелло одной из своих голов

не может простить измены

но не уверен которой и задушить обеих готов

эффектно падает на колено и мимо сцены

 

презумпция светит лампой в четыре его глаза

фотонит всё пришло из воды и в воду уйдёт

да дай мне воды я пойду в водолазы

пообещает ей сам поверит но снова соврёт

 

ей желательно убедиться или может быть обмануться

но лампа перегорает от непредвзятости

набирается в рот вода на то она и презумпция

маниакальна бездоказательностью

 

прав дальтоник предпочитая зелёного змея

красной крови христовой неведомых виноградников

 

двухголовость отелловая звереет

сотрясает уснувший воздух двоичною математикой

и призрев акваланг уходит на дно стакана

головами обеими канув в лету

 

если вдруг наиграешься в графомана

убьёшь поэта

 

* * *

 

– препарат рецептурный по предварительному заказу

поступит дня через два со склада

рецепт изымается предупреждаем сразу –

минут на пятнадцать ещё тирада

– прочтите внимательно аннотацию

все до и после

и следуйте предписанию буквально до запятой

а если ещё остались у вас вопросы

проконсультируйтесь с печатью и подписью

с оборотной их стороной –

 

без сна двое суток ворочаюсь как ужаленный

хромает сороконожка моих вопросов

в возможных способах перемерить с жадностью

ответы

пора 

идти выкупать колёса

 

– имейте в виду у нас здесь учёт строжайший

так вот

надо вензель поставить в пяти местах

если в нюансы вникли распоряжайтесь

своим здоровьем на собственный риск и страх

но вряд ли бывают гарантии выздоровления

крепче спит не ищущий панацеи –

 

на упаковке надпись

колесо обозрения

и траур штрих-кода на ценнике

 

* * *

 

истинное счастье и удовольствие

есть не путь и не вершина пути

а напряженье в двести двадцать вольт

и никаких замыканий в сети

 

и тогда хоть утюг будь хоть тостер

лучше конечно роутер или модем

ты влиятелен как коза ностра

ошеломителен как ноль ноль семь

 

а при всех соответствиях гостам

всех китайских болванов надув

офигителен как альф среди монстров

притягателен как двенадцатый стул

 

перебиться

тебя без

нет возможности 

тебя без

натюр

морт

не

ланд

шафт

и молись чтобы не падала мощность

в той розетке из которой вкушаешь

 

если устарела и подводит проводка

обесточиваясь вдруг обнаружишь

не в том соль что голод не тётка

а на контактах

корпусом скрытых

душу

и болит она

будь хоть плеер хоть тёрка

 

* * *

 

сначала то было слово а после закон бутерброда

гласящий то густо то пусто де-факто же маслом вниз

 

что хочешь возьми за основу когда ты упрям от природы

всплываешь в бочонке с суслом завёрнут в капустный лист

 

бычок смоляной огуречик да хоть колобок диатезный

сусеками научённый что с миру по нитке рубаха

 

а встречные поперечные без масла но с майонезом

коловоротом копчённую умнут любую собаку

 

полопаются икринки за-ради скорлупок ореховых

повёрнутых к лесу передом а прочим хозяйством к носу

 

с такими в очах соринками веления щучьего меха

что рак не забудет лебедю чьей лошади баба с возу

 

сначала то было слово но вышло оно из моды

не в люди и не из комнаты и прочих комфортных зон

 

опять победило свойство извечного бутерброда

скулить и ломаться полноте на то он и есть закон

 

тут что не яйцо то золото да лаковая шкатулочка

а в ней в одноразовом шприце не в курсе событий игла

 

но так же пускают молодцы клочки да по закоулочкам

который приноровится тот во главе угла

 

в начале то было слово потом ничего не помню

любила меня избушка да топнув ушла под землю

 

сорокой вспорхнула новость пустила по миру корни

об этом мышка наружка донос отстучала центру

 

какие ещё вам сказки комические куплеты

ни рожек от них ни ножек и рак не отыщет броду

 

поберегите масло и смажьте дверные петли

тогда ни орлов ни решек не выгадать бутерброду

 

* * *

 

лифт тронулся

неизвестно что

на него повлияло

сломало его программу

двери зарубцовывает как шов

после травмы

скорлупой надтреснутой о тебе дрожит

ощущение жизни внутри приятно

но досадно что связь случайна и жизнь

хочет выйти на пятом

оттого он с усилием гасит свет

кнопки втягивает поднатужась

разгоняясь ракетой несётся вверх

игнорируя этажи и ужас

набирающий обороты

сменяющий недоуменье

тормозит устав между пролётами

на неопределённое время

заевшее всех и вся

и вдруг отбросившее на произвол троса

шесть граней на нём висят

с начинкою стоеросовой

сдавшейся обезжизненной

нащупываешь среди мусора правды

выход где-то в кармане джинсов

глотаешь

как горек он что аж сладок

снять швы и двери открыты

за ними должно быть просто всё и понятно

две три четыре попытки

выходишь на пятой

 

* * *

 

когда хочется слов я жую яблоки

когда хочется спать любить гулять плавать

я жую яблоки я блоки воздвигаю явственно

между хочу и имею

текут лавой

пенки яблочного варенья поглотившего тонны сахара

поглотившего яблоки с их жующими

духом их круглый год пахнет

но особенно сладко зимой вьюжной

когда сидишь продрогший варёный

открываешь варенье и оно заполняет пространство

ты теперь засахаренный заяблоневый ядрёный-мудрёный

фрукт не овощ

овощу не тягаться

овощу к батарее поближе свернуться и завернуться

в сотню одёжек и провалиться в кому

сегодня я фрукт

по голубой каёмочке блюдца

качусь подглядывая за жизнью чужой незнакомой

далёких земель неизвестных рецептов варенья

с лепестками аленького цветочка

сегодня я фрукт я в это боюсь поверить

обычно я овощ жующий свои строчки

кто там корпеет в комментах подкалывает скобкой

жертвою троллинга меня выбрав

пока спит корнеплод во мне я языком кобры…

аааа это ты

живи ладно жуй тыкву

 

* * *

 

порядок ждёт лета газонов и маргариток

хаос плещется в луже из талого снега

путает нитки бабушке распускающей свитер

лебедем раком и щукой впрягаясь в телегу

порядок в тот же час в том же месте с букетом лилий

хаос расталкивает толпу локтями плечами

чтоб убедиться тебя за другого принял

и радуется знакомству негаданному случайному

хаос неповторим его не подделать

он для истинных гениев а порядок

похож на любой другой понедельник

проросший на ровных грядках

хаос ковёр окропит пивом или шампанским

оставит жирные пятна на глянцевой чепухе

трубы прорвёт зальёт соседей без шанса

привыкнуть подстроиться под крутость его пике

края подровнять разгладить свернуть в тубус

или сложить конвертом убрать в комод

проститься с комодом сломавшимся и в мангал сунуть

жадный огонь растопит и слижет его

хаос стремится к усталости к тишине к гармонии

порядок ноет расшевели меня наконец

и умирает от передоза счастья как от удара молнии

хаос жив

написано на стене

 

* * *

 

копошилась пуганых воробьев неделька

раскрошилась врассыпную с недельника до недельника

 

тридцать яблок сентябрём понадкусаны

 

перелётная дюжина осыпается бусами

с зодиака порванного за горизонт

 

нанижет новые грядущий год

 

их не побрезгует кукушка склюёт

прокукует на сытый желудок долгие лета

легковерным утешиться

недоверчивым растерять аргументы

 

мы случайны

мы пробники

сезонные веянья

неизлечимо больны течением времени

крошим его воробьям мельком

 

а когда прилетает за нами самая белая из ворон

отправляемся на все триста шестьдесят сторон

 

* * *

 

слёзы утри горько ещё не горе

давеча заходил гоголь

устроился с ногами в углу дивана

говорит извини если разбудил не хотел

щурюсь рассматриваю из его карманов

какие только не выпирают части тел

там не только носы там такое сказать неловко

говорит я страдаю от недосказанного

столько идей вынудил тлеть в черепной коробке

сколько чертей упустил мать их за ногу

вот рассадил по карманам сдружившись с иголкой

попришивал десятка два где влезло

вот шебуршат в них пальцы языки и…  да что в них толку

если меня окромя нет никому интереса

за глаза неспокойно особо не меньше сотни

приютились любых оттенков страстей повидали всяких

а сколько их плутает по подворотням

хозяева сослепу их не найдут бедолаги

и сами они близоруки всё больше плачут

или глядят так предано по-собачьи

может возьмёшь на передержку кого-то

я не настаиваю с ними одни заморочки

пристроить пытаюсь а сам давно ни полстрочки

теперь я не автор теперь я герой анекдотов

если бы время было не уложить и в три тома

я то ведь что зашёл ты же всегда дома

может возьмёшься писать под мою диктовку

..думаю быстрей бы утро а то отказать неловко

а он обернулся птицей говорит загляну завтра

и рассыпал несколько глаз в слезах