Юлия Драбкина

Юлия Драбкина

Срывается день, как с балкона журавль 
     «оригами», 
и жмётся израненным клювом к случайным 
     ногам. 
Неслышны мои обертоны в предпятничной 
     гамме, 
которая – гомон и смех, перебранки и 
     гам, 
весёлый и гулкий шумок населённых 
     кофеен. 
Надеясь на чудо из барских его 
     обшлагов, 
я, глупо доверив себя проходимцу 
     Морфею, 
ушла по дешёвке с его виртуальных 
     торгов 
туда, где калёное солнце окраса густого 
под вечер стекает – в секунду; где, 
     счастлив и пьян, 
еврейский сапожник, рябой старичок из 
     Ростова, 
к ночи расчехляет с войны уцелевший 
     баян; 
где мёдом – давно не течёт, а засохшие 
     соты 
сдувает хамсин в паутинный колючий 
     осот; 
туда, где на залитых кровью Голанских 
     высотах 
осталось не так уж и много невзятых 
     высот; 
где южные зимы промозглы, грязны и 
     дождливы; 
где в тёмном бездонном овраге меж двух 
     берегов 
вздымаются вместе морские седые разливы 
с разливом вины из моих потайных 
     погребов; 
где нет и потуг на рождение истины в 
     спорах; 
где спаяны время с пространством в 
     закатном бордо 
дорожными пробками, где-то в одной из 
     которых 
на сотовом в «Тетрис» играет скептичный 
     Годо. 
Я русская до подреберья. Какая вакцина 
способна ослабить печаль по тому, что 
     родней? 
Моя Дизенгоф, тель-авивский бульвар 
     капуцинов – 
мой цинковый гроб до утра. В ореоле 
     огней – 
четвёртая раса: мы все на лицо – 
     иностранцы. 
Но, Господи Боже, упрочь наш бумажный 
     редут... 
Куда гильденстерны твои и твои 
     розенкранцы 
в горячечный доменный зной по пустыне 
     бредут? 
И я среди них, словно перст-одиночка в 
     тумане, 
ищу хоть какое-то алиби, чтобы не зря 
укрыться, сбежать, раствориться в садах 
     Гефсимани 
с начала июня до поздней тоски октября. 
Я русская в этой земле, но в 
     прокуренном небе 
над ней, не спросив, для меня разложили 
     постель. 
И слышно: в пустой синагоге молоденький 
     ребе 
бормочет свое безнадёжное «Шма 
     Исраэль»...


Популярные стихи

Роберт Рождественский
Роберт Рождественский «Я и мы»
Валентин Гафт
Валентин Гафт «Хулиганы»
Семён Гудзенко
Семён Гудзенко «Первая смерть»
Юнна Мориц
Юнна Мориц «Сыну»
Ярослав Смеляков
Ярослав Смеляков «Жидовка»
Вильям Шекспир
Вильям Шекспир «Макбет»