Владислав
Пеньков

Зёрна

Наташе 
  
Гимнастёрка впитала полынный, 
невозможный уже аромат. 
Облака покатились лавиной 
на заход, на аргунский закат. 
  
Что-то было ведь? Правда ведь? Было? 
Поросло всё травой навсегда? 
Может, чаю? Попробуйте, Шилов. 
Здесь другая для чаю вода. 
  
Ломит зубы от этой водички. 
Упадёшь в неё – сразу на дно. 
Но прикурим от сломанной спички, 
и досмотрим вот это кино, 
  
где никто не встаёт на коленки, 
а небритые щёки влажны 
у тебя и у ротмистра Лемке – 
пацанов с бесконечной войны, 
  
тех, кто плачет себе втихомолку, 
а потом, вытирая соплю, 
прямо в бой, как зерно в кофемолку, 
прямо в мрак, повторяя – Люблю! 
  
Кто потом возвратится к детишкам, 
кто попробует землю на вкус, 
кто не выпустит сак золотишка. 
Кто был прав – разбирать не берусь. 
  
Лучше выпью горячего чаю. 
Выпью с Шиловым – это судьба. 
Выпью крепкого, не замечая, 
что в горах прекратилась пальба.