Владимир
Лавров

затишье

затишье после жизни перед смертью когда 
     усталость заливает тяжесть в 
     затылок и глаза 
и даже в листья они кружатся падают на 
     землю не в силах выдержать земного 
     притяженья которое командует 
     сменить им форму своего 
     существованья и вид материи – 
     дорога 
в перегной спиралевидно проложила 
     вектор от ветки до пригорка у 
     дороги а та давно 
уже растрескалась в морщины пытаясь 
     сбросить кожу как асфальт и 
     возмечтав преобразиться тоже в 
     такыр пустыни каракумы-кызылкумы 
     чтоб вырастить в расщелине колючку 
     ну а та потом переживет любые 
     крутые испытания природой и 
     караваны вечных бедуинов что 
     бедолагами пытаются найти оазис 
     здесь где пересохли даже солончаки 
     от зноя пустоты где злой Самум то 
     ль дервиш то ли джин а то ли дух 
     земли нет выдох атмосферы 
     туберкулёзный кашель долгий звук 
     разрыва лёгких высохших в сухотке 
в горячке жёлтой мумии безумья возьмёт 
     песчинку в саксаулы-руки и будет 
     перекидывать её чтоб вновь 
     забыться пусть совсем немного в 
     бессмыслице тупого бытия и дать 
     затишью поменять расклады в 
     разнообразном проявленье жизни 
     которая ужасно так похожа на все 
     ещё не найденную смерть – оазис 
     где сумеют обрести намёк прохлады 
     бедолаги-бедуины ведомые бедой 
     своей судьбы припавши жадными 
     губами к тонкой струйке источника 
в тени сухой колючки что вызвала его из 
     глубины прожжённых недр 
     планеты-перегноя 
со временем безумным как Самум 
     преображённой в пыль веков и высох 
     к последней капле позабытой влаги 
     что всё ещё хранила на реснице 
     росинкой незабвенная колючка ещё 
     не зная что хранит лишь только 
     тень солёную и горькую как хина 
     лизнешь её 
и вспомнишь перед тем как отойти в 
     такой же мир но тёмный и 
     параллельный светлому меж ними 
     особой разницы ты вряд ли ощутишь 
     ни там ни здесь ты не найдёшь 
     забвенья 
и там и здесь дремучая усталость 
     вливает тяжесть в мысли и глаза ты 
     вспомнишь бедный бедуин круженье 
     такого жёлтого и влажного листка 
     но это помнит память твоих предков 
     а наяву ты видишь как колючка 
     умчалась в пыль её сорвал Самум он 
     любит иногда 
и созерцать движение порыв почти в 
     раздумье и молвить мудрые чужие 
     изреченья 
что жизнь совсем не поле перейти а это 
     вот перекати-колючее и 
     высохшее-поле…