Владимир
Алейников

* * *

Сухим ореховым листом 
Упал под ветром час полдневный, – 
Ты скажешь: в мире непростом 
Есть некий глас, глухой и древний. 
  
Его нельзя не прогневить 
И не услышать невозможно, 
Когда решишь благословить 
Всё то, что в сердце столь тревожно. 
  
В неизъяснимости дыша, 
Едва восстав из сновидений, 
Ещё препятствует душа 
Наплыву новых впечатлений. 
  
Когда ж решится приоткрыть 
Неплотно запертые двери, 
Уже смирится – так и быть – 
С невозвратимостью потери. 
  
Что это было? – что за звук, 
Первоначальный и мгновенный? – 
Как птица, вылетев из рук, 
Он рвался к дали незабвенной. 
  
Быть может, редкое письмо 
От небожителей с Востока? – 
А может – пусть оно само 
Расскажет, как нам одиноко. 
  
Ушло, ушло оно – куда? – 
Ведь так стенало и дышало! – 
Ушло, исчезло без следа, – 
Ищу – и нет его, пропало. 
  
Так воды вешние сошли 
Куда-то в глубь земли великой – 
И рвы бурьяном поросли, 
Увились стены повиликой. 
  
Так, образуясь в тишине, 
Под ветром тает одичалым, 
Как очевидец в стороне, 
Тепло над градом обветшалым. 
  
Ещё немного – и уйдёт, 
Смутит, стеснит, впадая в дрёму, 
А там – ну кто его поймёт? – 
И нет пристанища былому.