Виталий
Молчанов

Шаман

На его немытой шее – банка «Пепси», 
     амулет. 
Бьётся юность в тощем теле, cам же 
     выглядит как дед. 
Волос сед, тесёмкой схвачен, вместо 
     бубна – барабан. 
Пыль столбом – в шинели скачет 
     городской дурак Шаман. 
  
Час рассветный – для камланья; у 
     фонтана босиком, 
Словно жертва на закланье – в дробном 
     танце круговом, 
Плачет, морщится, смеётся под 
     затейливый мотив. 
Вдруг к прохожему метнётся, бормоча 
     речитатив: 
  
«Мир – тайга, вы все не люди – волки, 
     рыси и песцы. 
Крови мало? Так добудьте, жрите слабых, 
     подлецы. 
Люди – звери, души – тундры: мох, 
     лишайник, мерзлота. 
Сколько дерзких, тонких, мудрых 
     провалилось в бездну рта?».. 
  
Кто-то в страхе отшатнётся, тыча 
     пальцем в телефон. 
Кто-то громко рассмеётся, кто-то врежет 
     сапогом... 
Тёмно-синий с красным кантом, взяв 
     Шамана за бока, 
Мелочь стащит, после, франтом, пропоёт: 
     «Весь мир – тайга». 
  
На работу люди-тундры, шаг ускорив, 
     проскользнут. 
Равнодушной, снежной пудрой чумы сердца 
     заметут... 
Как медведь в углу таёжном, cпит Шаман, 
     обняв сосну. 
Мaша-школьница, возможно, завтрак свой 
     отдаст ему.