Вильям
Шекспир

«Ромео и Джульетта»

Акт первый, сцена 
     первая 
  
ПРИНЦ. Враги покоя! Вы неизлечимы! 
Вам только бы пятнать соседской кровью 
Свои мечи! И слушать не хотят! 
Не люди вы, а звери. Прекратите! 
В пожар безумной ярости не воду, 
А пурпур из артерий льёте вы. 
На дыбе околеет, кто не бросит 
Оружье, закосневшее в резне. 
Ваш принц разгневан. Слушайте меня. 
Уже три раза смуту городскую 
Вы сеяли пустою болтовнёй, 
Вы, старцы, Монтегю и Капулетти, 
Взрывали трижды улиц тишину. 
Едва ль не каждый старожил Вероны 
Был не по-стариковски снаряжён, 
Брал старческой рукой старинный меч 
И в вашу свару старую встревал. 
Но если беспорядки повторятся, 
Поплатитесь вы кровью у меня! 
Всем разойтись! За мною, Капулетти. 
А вам я предлагаю, Монтегю, 
В гражданский суд Фритауна явиться, 
Где волю вы узнаете мою. 
Все по домам! Ослушники умрут. 
  
Акт первый, сцена 
     вторая 
  
ПАРИС. Но счастье материнства узнают 
И более незрелые девицы. 
КАПУЛЕТТИ. Да, но приносит лишнее 
     страданье 
Такое слишком раннее познанье. 
В земле мои надежды, и одна 
Моих земель наследница – она, 
Джульетта. Поухаживай за ней, 
Любви добейся, сердцем завладей. 
Моё согласье без её желанья – 
Лишь звук в аккорде бракосочетанья. 
А ночью в доме нашем карнавал. 
Я множество гостей наприглашал; 
А дорогих друзей моих – особо. 
Прибавьте к ним ещё одну особу. 
Земных светил блистательные очи 
Рассеют сумрак карнавальной ночи. 
У нас, сегодня, в обществе девиц, 
Среди красивых, юных, свежих лиц 
На вас пахнёт весною молодою, 
Что за хромою гонится зимою. 
И та, быть может, суженая ваша, 
Кто лучше всех, достойнее и краше. 
Здесь будет и Джульетта веселиться, 
В ряду девиц обычная девица; 
Обычная, которых легион, 
А вовсе не одна на миллион. 
  
Акт первый, сцена 
     пятая 
  
РОМЕО. Она сияет, факел затмевая, 
Для существа земного – неземная; 
Так на челе ночного небосклона 
Астральная красуется корона; 
Лучится так жемчужина на коже 
Арапского царя или вельможи. 
Среди ворон сиятельных Вероны 
Голубка эта – белая ворона. 
Закончен танец. Подойду к святыне 
Пред алтарем молить о благостыне. 
И я любил?! Нет, я, по слепоте, 
Неистинной молился красоте. 
Когда б не эта ночь, не этот дом, 
Клянусь, я не прозрел бы нипочём! 
  
* * * 
  
РОМЕО. Когда коснуться дерзкими 
     перстами 
Руки святой считается грехом, 
То грех свой богомольными устами 
Я замолю в лобзании святом. 
ДЖУЛЬЕТТА. Любезный богомолец, нахожу я 
Благим прикосновение перста. 
Персты к перстам – святые поцелуи; 
Персты – святых паломников уста. 
РОМЕО. Но ведь святым без уст, наверно, 
     трудно... 
ДЖУЛЬЕТТА. Да, брат святой, – молиться 
     всеблагим... 
РОМЕО. Но чтоб, сестра, молить их 
     обоюдно, 
В молитве мы уста соединим. 
ДЖУЛЬЕТТА. Уста святых застыли, 
     ожидая... 
РОМЕО. Святой молитвы, милая святая. 
  
Акт второй, сцена 
     вторая 
  
РОМЕО. Но что это? Зажёгся свет... 
     Джульетта! 
Взойди, о солнце светлое моё! 
И ты убьёшь завистницу-луну, 
Больную бледной немочью от горя, 
Что ты её прекрасней во сто крат. 
И ты ей служишь? Бедная весталка! 
Смени свой лунный шутовской наряд. 
Любовь моя! Владычица! Богиня! 
Ах, вот бы ей поведать, кто она! 
Сказала что-то? Ничего не слышно. 
Зато её глаза красноречивы, 
И молча с ними говорят мои. 
Глупец! Её слова не для меня: 
Две звёздочки, сгорая от любви, 
Сойти желают с неба на часок 
И просьбою сменить их докучают 
Её глазам. Но если заискрятся 
Глаза её на куполе воздушном, 
Прольётся столько света с высоты, 
Что птицы, словно утром, запоют. 
А звёзды, заменив её зрачки, 
Померкнут от сияния щеки. 
Так утром затмевается свеча 
Слепящим блеском первого луча. 
Ладонями она коснулась щёк. 
Когда б я стать её перчаткой мог! 
  
* * * 
  
ДЖУЛЬЕТТА. Ромео, почему ты Монтегю? 
Забудь отца и родовое имя 
Или женись немедля на Джульетте, 
Чтобы не быть ей больше Капулетти. 
РОМЕО. Не знаю – слушать или отвечать? 
ДЖУЛЬЕТТА. Мне только имя недруг – 
     Монтегю. 
Но ты же не оно, ты – это ты. 
Что вообще такое – Монтегю? 
Что это – ноги, руки, голова, 
Всё остальное? Нет! При чём здесь имя? 
Ведь если розу назовут не розой, 
Она благоухать не прекратит. 
Ромео, будь он переименован 
Иль совершенно имени лишён, 
Останется Ромео совершенным, – 
Таким, каков он есть по существу. 
Ромео, имя собственное брось 
И всю меня возьми себе за это! 
РОМЕО. Попалась ты! Я больше не Ромео! 
Зови меня возлюбленным своим, 
И я в другую веру перейду. 
  
* * * 
  
ДЖУЛЬЕТТА. Вуаль ночная на моём лице, 
Не то б ты видел, как оно горит 
От мысли, что подслушал посторонний 
Девическую исповедь мою. 
От слов своих теперь я отрекаюсь. 
Да, отрекаюсь! Отрекаюсь, да! 
Но что теперь достоинство хранить! 
Меня ты любишь? Знаю, знаю, любишь. 
Тебе я верю. Только не клянись, 
А то ещё обманешь. Сам Юпитер 
Смеётся над неверностью влюбленных. 
Ромео милый, ты влюбился, правда? 
Что ж ты молчишь? А если ты считаешь, 
Что крепость пала, штурма не 
     дождавшись, 
Я рассержусь, возьму слова обратно, 
И ты за мной побегаешь тогда. 
Скажи мне честно, милый Монтегю, 
Ты думаешь, что если я нежна, 
То отличаюсь лёгким поведеньем? 
Как доказать тебе, что я стыдливей 
Притворщиц, позабывших всякий стыд! 
Я бы, конечно, тоже притворилась, 
Но не остереглась, и ты услышал 
Мои слова. Прости за откровенность 
И не считай уступчивой меня 
За эту страсть, раскрывшуюся ночью. 
  
Акт третий, сцена 
     вторая 
  
ДЖУЛЬЕТТА. Лихие кони, пламя из-под 
     ног! 
Вам день пути до Фебовых покоев, 
Возница ваш не хуже Фаэтона, 
И мрак летит за вами по пятам. 
На помощь, ночь! Своею пеленою 
Влюблённых скрой от любопытных глаз, 
И мы с Ромео, немы и незримы, 
В объятия друг друга заключим. 
Любовь слепа, и тьма ей не помеха. 
Любовный ритуал и красота 
Возлюбленных им служит ночником. 
Приди, благовоспитанная ночь, 
Затянутое в чёрное особа, 
И научи по доброте своей, 
Как нам, неопытным в игре любовной, 
Себя утратив, обрести себя! 
И кровь мою, стучащую в висках, 
Своим дыханьем чёрным охлади. 
Пусть чувство осторожное моё, 
Чуть осмелев, перед лицом любви 
Проявит простодушную покорность. 
Приди, о ночь! Ромео, приходи! 
Ты – день в ночи; ты – свет на крыльях 
     тьмы, 
Как изморозь на крупе вороного! 
Ночь, милая, возлюбленная ночь, 
Сверкни скорее чёрными очами! 
Дай мне Ромео! А когда умрёт, 
Ты прах любимый в звёзды обрати. 
Чело небес тогда преобразится, 
И все тебя начнут боготворить, 
Отвергнув ослепительное солнце. 
Приобрела я особняк любви, 
Но без любви живу особняком. 
Я отдана, но взять меня не взяли. 
Тоска на сердце. День застыл на месте, 
Как для детей предпраздничная ночь, 
Когда они, подарки предвкушая, 
Не в силах спать. – Вот няня! 
     Наконец-то! 
Она мне всё расскажет о Ромео. 
Кто это имя вслух произнесёт, – 
Уже поэт. 
  
Акт пятый, сцена 
     третья 
  
ПРИНЦ. В печали тонет утро примиренья, 
И омрачён светила тусклый взор. 
Ждёт наказанье вас или прощенье, 
Покажет дела тщательный разбор. 
Но я грустней представить не могу 
Истории, случившейся на свете, 
Чем о любви Ромео Монтегю 
И верности Джульетты Капулетти...