Тая
Ларина

Снегурочка

Девочка-снегурочка                      
      
бродит по тёмным улицам,            
по узеньким переулочкам, 
в которых всегда целуются 
по чётным, а по нечётным 
пьют и чего-то нюхают. 
– Иди сюда! да чего ты? – 
и сердце как филин ухает. 
И голос как ворон каркает,  
и дальше ещё что-то матерно, 
но, в общем, дорога скатертью 
ковровой. Шатаясь, шаркая, –  
корова на льду – жарко ей, 
идёт через двор девочка: 
курточка, джинсы драные, 
в кармане двенадцать мелочью, 
каре и улыбка пьяная. 
просто звезда экрана, ё. 
Ёжатся и собачатся 
тётеньки у подъезда. 
Не поделили мальчика – 
вон он в кустах прячется 
и не находит места. 
Дальше площадка детская. 
Рыжий фонарь щурится. 
Если свернуть резко 
будет тверская улица. 
Даже не интересно. 
Песенки под гитару, 
нож и бутылка пива. 
Кажется очень старым. 
Кажется неуместно. 
Хочется быть красивой. 
Хочется быть хорошей. 
Только стекло треснуло. 
Лестница пахнет псиной. 
Нет, не сюда. Зимний 
город застыл в памяти. 
Больше уж не поместится 
в памяти, понимаете? 
Март наступил лихо 
на горло, прервал детство. 
Сказки-то не бывает – и 
некуда ей деться. 
Только смешно до дрожи. 
Девочка-снегурочка 
бродит в любую погоду 
по узеньким переулочкам 
большого цветного города, 
по тёмным и тихим улицам, 
по скверу напротив булочной, 
возле ларька с мороженым 
(там ещё соки-воды). 
Может, перекантуется 
где-то до нового года.