Татьяна
Скрундзь

* * *

Ночные музы – точно души поэтов, 
     мёртвых сто веков. Не спи, 
     художник, слушай, слушай! Не спи! 
     Мне столько не одюжить от 
     сумасбродных стариков! Так 
     одинокий в поле воин стрелой 
     случайной поражен – тем, кто 
     назначен Божьей волей, величествен 
     или достоин и грамотно вооружён. 
     От Полозковой до Гомера – толпа 
     пророков и слепцов – шизофреничная 
     химера, бессонной ночи королева, 
     прокорм фантомов гордецов. Пусть 
     два из трёх – самоубийцы, поэты 
     ангелам друзья (как пациенты 
     психбольницы), и не вмещаются в 
     страницы страдания их бытия. Слова 
     текут вином из амфор, и хаос 
     музыкальных фраз грохочет пафосом 
     анафор, и оседает пыль метафор на 
     лист рифмующего джаз творца. И в 
     этом, всем известном, но позабытом 
     языке, звучат интенции маэстро, и 
     жизнь его так неуместно от 
     смертности на волоске.