Татьяна
Осетрова

Над пропастью во ржи

не хватило миров. на двоих – полтора… 
опрокинутый кофе остался вчера. два 
     птенца на свободе, разбивши семьи 
     оболочку. мы судьбу дописали, 
     вошедшие в раж. остаётся страница, 
     где год и тираж, но унылый 
     редактор никак не накапает точку. 
превращаются в память следы на песке. 
     телефон задыхается в мокрой руке, 
     задыхаюсь и я, но звоню, 
     пересиливши робость. от коротких 
     гудков шандарахнуло в дрожь. и 
     опять – за окном колыхается рожь, 
     и на досках подъездных дверей 
     нацарапано «прОпасть». 
  
ты туда не спеши, это всё наяву. я-то 
     знаю, я в этом подъезде живу, и 
     рисую молчанием  серые строки 
     ступеней. вдоль потресканных стен 
     – известковый налёт. поднимаюсь в 
     туман – за пролётом пролёт – 
     становясь всё безумней (а скажут – 
     мудрей и степенней…) 
  
но тебе не понять. ты влюблён и далёк, 
     суетишься, как белый 
     тюлешек-белёк. я и так допоздна  
     засиделась с тобой, задружилась. 
     перерыв на звонки, пересчёт 
     трудодней… я домой на метро, ты 
     останешься с ней. пятна кофе и 
     секс, как всегда, назовём «не 
     сложилось». не срослось, не 
     сбылось, но в четыре утра отдаю на 
     убой все мечты комара. пью стихи и 
     коньяк – до изжоги, скуля и дичая. 
     быть Офелией? запросто! только – в 
     бреду – повилики с укропом никак 
     не найду. видно, так и топиться в 
     рутине с пучком молочая, так и 
     ждать, так и верить, считая часы, 
     так и мучить соседей, себя и басы, 
     так и жить с этой рожью за 
     окнами!.. выгляни, видишь?.. над 
     гнездовьем кукушек – припадок 
     зари, сквозь туманы июля спешат 
     звонари окропить перезвоном давно 
     ославяненный идиш трёх кварталов, 
     двух кладбищ, и сотен котов. все 
     дороги – не в Рим, а куда-то в 
     Ростов, –рассыпаются вёрстами по 
     буеракам и весям. через поле – на 
     запад, по пьяни, навзрыд, 
     спотыкаясь о прялки, обломки корыт 
     – и о прочие сказки. что, полюшко, 
     покуролесим? 
  
отмотаем долги, обещанья, года. 
     наливай! здесь и в лужах живая 
     вода! мне бы выпить до дна, 
     захлебнуться свободой – и сбыться… 
      только пропасть зияет, глядит 
     из-под ног, и не важен вершитель 
     (отшельник ли? Бог?) – третий час 
     монотонно твердящий: «Не пей из 
     копытца»... 
… 
разговор не случился. к чему разговор? 
     – для других зеленеет рябинами 
     двор, где соседка кричала с утра: 
     «Постыдились бы! Люди ж!..» 
лучше вывалюсь – глупый птенец – из 
     гнезда, но я завтра усну – и 
     вернусь в холода, где на мёрзлой 
     земле колосками написано: 
     «любишь»… 
  
          2004