Все стихи Татьяны Костандогло
* * *
...Отсюда все уйдём –
Кто раньше чуть, кто позже.
Не здесь с тобой наш дом,
Скажу тебе я проще:
Сюда пришли на миг
Из вечного. И – снова
Зов стен родных настиг...
Настигнет? Я – готова.
Кто мы в Его руках?
Матрёшки и петрушки.
Земля проглотит прах,
А небо – погремушки...
Но ты ошибся, Бог!
Шепну тебе на ушко:
В плену земных дорог
И ты… моя игрушка!
В деревне кончились дрова
Твоя старушка-мать жива,
Спеши её обнять, несчастный –
В деревне кончились дрова,
Но новогодний хлеб прекрасный
Старушка всё же испекла,
Картошку отварила в печке,
И ветку ёлки на крылечке
Избы зачем-то сберегла...
А впрочем, нет! Гляди – несёт
Замёрзший вестник перемены
И – украшает... Новый Год
Встречает, позабыв измены,
Тебе прощая боль обид,
На ёлку вешает игрушки:
Вот из картона Айболит,
Вот рыбка, зайчик, вот хлопушки...
Спеши! Старушка-мать жива,
Спеши с последнею попуткой!
Мороз на окнах кружева
Плетёт не в радость ночью жуткой.
3 января 2010
* * *
1
Ветер, ветрюган, ветрило,
Кто там? Кто? Душа, уймись.
Не метель поёт уныло –
Духа... Духа стук, вместись
В эту твердь! Пространств опора –
Брачных уз святой чертог.
Не достойна смерть укора:
Духа... Духа стук! Порог
Свят. И светится старанье,
Красит в радугу экран.
Молча рушит мирозданье
Во вчерашний океан
Плод ума. Познанье Мифа –
Во спасение от пут.
Видь. Услышь движенье лифта.
Эй, куда бараны прут?!
2
Ветер, ветрюган, ветрюга,
Подметальщик всех дорог,
Дух родной, какая мука –
Беготня мышей у ног...
И возня тлетворных правил,
И накал бездушных ламп...
Дух родной, не ты лукавил,
Искушал судьбу не вамп...
Ночи мрак рассеял ловко
Солнца луч. Крести слова:
Духа мысль – моя обновка!
Кругом ходит голова...
3
Дух, входи! Входи, Ветрило!
Свечи чёрные горят.
Здесь хоронят всё, что было.
Всё, что было невпопад.
Жги сомнения, расплата!
И теряй дорогу, ум...
Будь, как должно. Будь, как надо.
Пробуждайся, сумма сумм.
27 октября 2009
* * *
Вот так и я тебя качала,
Как эта ласковая мать.
Укутанная в одеяло,
Не уставала ты кричать,
Свободу требуя, наверно,
А я растеряна была,
Мой говорящий, самый первый,
Мой первый Стих в колокола...
Красивая и молодая,
Расплещешь дни свои и ты,
Воспоминания качая
Над океаном пустоты.
И только слов крылатых стая,
Затеяв дивную игру,
Тебя окликнет...
окликнет,
пролетая...
И пожалеет, как сестру.
* * *
Век мой – враг мой, век мой – ад
Марина Цветаева
1
«Деньги-товар-деньги»
Или «Господи, верую!»
День-то какой пегий...
Дай мне во всём меру, Ю...
Юлиан, юденичи!
Деньги без счёта – сор.
Мне б в монастырь девичий,
Был бы душе простор...
А миллион – нищему,
Нищему – звон монет!
Что же мы тут ищем, у...
Уходя во рассвет?
Тьмою себя кутая,
Деньги-товар-чек...
Пегая жизнь, дутая –
Я не в тебя, век.
2
Долго била крыльями,
Трепеща от страха,
Не земными милями
Ты летала, птаха!
Не земными милями,
Не с людскою верой!
Не вчера ли вы и мы
Жили за портьерой?
А сегодня сдвинуты
Чашею Грааля,
В память опрокинуты
Толкованья Даля.
Завтра хлопать крыльями
Новыми – от счастья!
Вы меня... накрыли бы...
Не сумела пасть я.
1 июля 1985
* * *
Душа забвенья просит,
Усталость нежит путь.
Которую уж осень
Живётся как-нибудь!
Друзья давно в могилах,
А те, кто рядом – здесь,
Принять ещё не в силах
Извечной грусти вес.
Да грусти ли? Печали
Загадочной полны
Часы, что обвенчали
С молитвой плеск волны,
Бегущей в покаянье,
Бесхитростно смирясь
Со счастьем, и с несчастьем,
С любовью вашей, князь.
Вы, юный и надменный,
Упрямый, резкий, злой,
Крадёте у вселенной
Сон в рамке золотой.
А сердце замирает
В предчувствии снегов,
Но музыка играет,
И плачется легко.
Душа забвенья просит,
Усталость нежит путь,
Которую уж осень
Живётся как-нибудь!
* * *
Господи, Душа сбылась:
Умысел мой самый тайный.
М. Цветаева
1
Ежели душа сбылась,
То есть с бытом воедино
Состоялась божья власть...
Рост – замедленная мина.
Вырвет с корнем: выброс, сброс
За ненадобностью чисел!
Вдох, как выдох – так же прост,
Как синеющие выси.
Верь. И будет. С бытом сбу…
Сбудется и воскресится!
Боли нет. Запрет. Табу.
Жизнь – испуганная птица.
2
Уйдёт душа моя, уйдёт.
Я это знаю.
Но не жалею – тает лёд,
И я растаю.
Без колебания, без слёз
Дрова сгорают.
Таков закон, он в землю врос
Письмом из рая.
Из ада письма в небеса
Идут, не скрою –
Толпа безумная в глаза
Плюет изгою.
Веками бесится пожар
Во буднях смертных...
Но кружится Небесный Шар
В ладонях верных.
Уйдёт душа моя, уйдёт.
Я это знаю.
Пойдёт за мною мой народ...
Благословляю
Живущих здесь, сейчас, со мной
Во мёртвом мире!
Общенье – роскошь... Провода
Гудят на пире
Убийц, покойников, воров…
Чужую веру
Пророков – лже, лже-докторов
Прощу. Но Эру
Свою посею в мраке сём,
Пусть воскресает
Сознанья пульс!
– Пусть чернозём
О том не знает...
3
Ты только будь, коль через смерть
К тебе протягиваю руки.
Не обезглавь, не обессудь –
Со всех сторон ползут разлуки
И давят петлею мой вдох...
Из равных равный, умоляю –
Ты только будь, мой вечный бог!
А я вернусь. Когда – не знаю.
31 декабря 2012
* * *
Жизнь улыбается:
– Пора!
– Пора? Присядем…
Ты всё дала мне.
Всё. Сполна.
На маскараде
Сгорают ночи, тают дни,
Тюльпаны скоро
Вновь расцветут,
И вновь в любви
Утонет город.
И будет чей-то смех стучать
В твоё окошко,
А кто-то будет умирать
Не понарошку.
Вновь будут свадьбы,
Войны... Слёз –
Людское море!
Вокзалы, встречи...
Твой вопрос
Засыплет вскоре
Землёй – лопата,
Вроде был,
И вроде не’ был...
И это – всё?
Летим без крыл?
Дыханьем светлым
Жизнь улыбается:
– Пора...
– Пора! Присядем.
Ты всё дала мне.
Всё. Сполна.
Себя же ради.
21 февраля 2011
* * *
Здесь холодно. Я валенки надену.
Твой полушубок на себя наброшу.
Не застрелюсь, поверь. Не вскрою вену.
Хотя итожу жизнь свою, итожу...
Не по годам – по вёснам камасутры,
По зимам и по жаркому дыханью
Луны и Солнца. По земным маршрутам
Пустых кладбищ и храмов. Утром ранним
В живом обличье божее свеченье,
И хрупких истин дьявольские стены.
Не где-то – в душах вечное волненье...
Нет, не повешусь. И не вскрою вены.
Не по годам судьбу свою итожу,
Но мне ли плакать, молодость жалея?!
Когда-нибудь я всё же сброшу кожу,
О смерти миф безжалостно развеяв.
* * *
Зимнее солнце в память ворвалось,
Сон рассекая снежным лучом...
Сколько ушедших, а сколько осталось
Дней и ночей, не умытых дождём
Чувств, без которых бренное тело –
Самый нелепый по тяжести груз!
Если б душа моя вовсе не пела,
Знали бы губы бессмертия вкус?
22 января 2009
* * *
И снова распятая радость
(Тобою!) рыдая, скулит.
И вновь торжествует усталость,
И душит поэзию быт.
И вновь ни о чём разговоры
Свирепствуют в лютый мороз,
И снова постылые ссоры,
И снова в душе моей конц...
Концлагерь! Овчарки, зверея,
Всё ближе и ближе... И ток,
Колючую проволку грея...
(Какой тебе с этого прок?)
Какого ты хочешь вниманья?
Какую прикажешь любовь
Дарить тебе, если касанье
(Твоё!) леденит мою кровь?
О, сколько ещё эту пытку
Терпеть мне, всевидящий Бог?
Да, я совершила ошибку,
Но я рассчиталась за вдох,
За выдох (с Тобой!) рассчиталась,
За жизнь, за любимых, за смерть!
Довольно. Полжизни – не малость.
Не трогай меня, круговерть.
* * *
Поэту Михаилу Анищенко-Шелехметскому
Когда входишь в свой мир – добываешь не всходы, а зёрна.
Можешь сеять и жать, из муки печь хлеба и слова,
Урожай твой велик! Ты – соавтор, ты лепишь упорно
Океаны, моря, небеса, облака, острова...
Лепишь новые солнца, планеты взрывая без страха,
Лепишь новых земель и религий основы свои,
И растут этажи, воскресают мелодии Баха,
Сказки русского леса ликующий Штраус творит.
Золотые века, словно люди, сойдясь в хороводы,
Аплодируют новым просторам, летящим стремглав за тобой.
Свет и Тьма, взявшись за руки, дети извечной свободы,
Держат мост над рекою с живою и мёртвой водой.
Мы стоим у окна. До распахнутых настежь вселенных
Вдох один. Только вдох - до загадочной музыки звёзд...
Ты шагнул. Я шагну. Кто-то третий шагнёт из нетленных.
И аккорды шагнут вслед за нами потоками слёз.
* * *
Когда уйду или умру,
Растаю, растворюсь, исчезну,
Невидимая на миру,
Но зримо канувшая в бездну,
( Где нынче пир, и пир горой!)
Вы обо мне не вспоминайте...
Настанет час – и вы домой
В свои вернётесь сроки. Знайте –
Ни там, ни здесь я вас не жду,
Вас, предававших в веке каждом
Мой голос, отданный стихам,
И вами проклятый не дважды,
А сотни раз! Помилуй Бог,
Любя, спешу простить любого,
Кто преподнёс мне злой урок,
Лишив меня родного крова.
Я только вам благодаря,
Собой была, собой осталась,
Не изменяя свой наряд,
Жила, не чувствуя усталость,
Не помня зла, разлук и бед,
Пройдя земные испытанья,
Я вас... любила. В том секрет
И заточенья, и изгнанья
Души, презревшей с честью зло.
Вы обо мне не вспоминайте...
Мне вслед, познавшей ремесло,
Горстями землю не бросайте.
Вам не приснюсь, когда умру
Или уйду или исчезну
Невидимая на миру,
Но зримо канувшая в бездну.
* * *
Кто-то в комнате моей
Ночью ходит по паркету.
Всё отчётливей, ясней
Дышит и – ложится к ней...
(К ней – ко мне?) Загадку эту
Тщусь я утром разгадать,
Но увы! Бесплодны муки…
Кто решился обнимать,
Страстно к сердцу прижимать,
Преступив закон разлуки?!
Это, верно, оттого,
Что когда ты в вечность убыл,
Я у гроба твоего
Так светло и так легко
Целовала горе в губы.
* * *
И назови лесного зверя братом.
Анна Ахматова
Ликует сердце – всех родить любя
И осчастливить светоносным духом!
Искусства выше нет. У корабля,
Плывущего в пространстве чутким кругом,
Задача – выжить, не коснувшись дна.
И донести в другие измеренья
Божественного замысла творенье,
Чей двигатель – Любовь. Любовь одна!
И к бабочке, расшитой волшебством,
К цветку любому, к трепетному пенью,
И к птицам, чьи полёты к озаренью
Пронизаны светящимся родством,
И с человеком, и с кустом рябины,
С живой водой, свисающей с небес,
С твоим шептаньем, царственнейший лес,
Со всем, что дышит... Солнечны картины –
Свидетели немого естества
Любови Духа, покорившей атом...
Благослови свой шелест, древ листва
«И назови лесного зверя братом».
* * *
Любила ль я? Любила, как всегда,
Готовая спасать и быть распятой.
Моя любовь – небесная вода –
Плескалась по планете еле внятно
Страдалицей под током зла и лжи.
Днём воскресая, умирала ночью,
Когда земной отравы этажи
Вмещались в точку, а не в многоточье.
Как солнце восходило по утрам,
Так мудрость прикасалась к изголовью
Любви моей. И каждый взрыв был новью,
К земным готовый бурям и ветрам.
О суши остров… Круглый детский мяч,
Ты сказочен, ты так великолепен!
Но в каждом сердце мука, стон и плач –
Здесь всё не так, как на десятом небе!
Зачем сошла я в адский плен дорог?
Не в первый раз сошла, припоминаю,
Меня просил не делать это Бог…
Отец родимый, променяла стаю –
Отечество небесное – на мир,
В котором войны души обжигают,
В котором боголюди вымирают
Не в смерть, а в жизнь – загаженный трактир.
Но коль я здесь, средь хаоса и мрака,
Доверь мне чудо – воспасти того,
Кто вырвался из лап живого страха,
Кому сегодня плачется легко.
Даруй-доверь редчайшее уменье
Его к твоим законам привести,
Отец небесный, награди терпеньем.
И дочь, свою любимицу, прости.
* * *
Перед тем, как стать людьми,
Долго плачут обезьяны.
Михаил Анищенко-Шелехметский
Людям часто снятся сны,
В них печали да пожары.
Нам с тобою сны тесны,
Сны по сути – те же нары.
Нам понятно, что тюрьма
Сон особенный. Он в рамке,
За которой та же тьма,
Те же люди-обезьянки.
Ах, какая кутерьма!
Ходим друг за другом следом
То отсюда, то – сюда...
В паутине сон наш крепок.
Но тревожит торгаша
Шёпот бабочек в мольберте,
И прозревшая душа
Ищет средство от бессмертья.
Нет меня и нет тебя?
То иллюзия смешная…
Вещим снам вершить обряд,
Как дождям в начале мая!
9 марта 2014
* * *
Мелодия забытых сновидений
За мной уже не бродит по пятам,
Дождь отрезвел. Причудливые тени
На голых ветках пляшут по утрам.
Протяжны завывания метели,
Печалит песнь остывшего костра,
Озябшие волнения взлетели,
Как птицы с почерневшего креста.
На всём следы слепого изначалья
И радости неукротимый след,
Ликует день, исполненный страданья,
Но мне и в нём привычной роли нет.
Пронизанная солнечной тревогой,
Иду во тьме, влекущей наугад
К такой же безутешно одинокой
Душе, познавшей заповедь наград.
И только ей себя вручив однажды,
Дыханье успокоит бездны зов,
И кончится томительный и страшный
Один из самых непробудных снов...
* * *
Мне – премия? Помилуйте! Стакан...
Стакан воды в подарок... Океану?
Но я дитя, рождённая от ран,
От ран любви, готовая к обману!
Согласная и недотрогой быть,
И злой, и доброй! Глупой быть и умной!
Вникать ли мне – кого за что любить?
Есть смысл жить мне с кем-то? Иль не жить
Расчётливо? Иль просто быть подругой?
Я родилась как ветер, солнце, дождь,
Как снег чистейший, что идёт не зная
Куда, зачем? Себя не утомляя,
Скажи, глупейший, изгнанный из рая,
Скажи, умнейший, ад свой воспевая,
Любовь твоя быть может и другая,
Но как решить – любить иль не любить?
Водой в стакане удивишь ли спьяну
Того, кто Бог и мне, и Океану?
18 августа 2009
* * *
Впусти не в очередь к себе меня!
Игорь Северянин
1
Мои лета рассыпаны вполне
По чьим-то душам, книгам и квартирам.
Такая тишина, как на войне,
Когда противник по законам мира
Вот-вот пальнёт... Я поднимаюсь в рост,
Не маскируясь. Снег блестит на солнце.
Кладбищенский приветствую погост,
Крещу благословенное оконце,
Иду... Куда? Безжалостно молчат
Своих... Чужих... Оглохли батареи.
И только птицы высоко парят,
И снег летит, в себя как в бога веря.
2
Стояла я по всем очередям,
Но вечного мне всё же не хватало –
То солнце кончится,
То дождь не к тем корням,
То ветру места на планете мало.
Что оставалось? Сделаться самой
Оазисом средь выжженной пустыни!
Теперь пески с остывшею мольбой
Стоят ко мне не в очередь. И стынет
Воспоминаний воздух, детский плач,
И бег веков, и океанов судьбы...
Оазис – я. Но скрип бездомных мачт
Напоминает плач распятых буден.
3
Уйду и я, оставив мир беззвучным,
Но свечи в полумраке догорят.
Метель развеет огненные тучи,
И отцветёт бездушьем зимний сад.
У сказки ни начал, ни продолжений,
Не отнимайте у неё – меня.
Я – послесловье в государстве теней,
Последняя любовница огня.
22 декабря 1989
* * *
1
Мой праздник близится к концу,
Не от того ли я светлею
И улыбаюсь близнецу,
Молясь на лунную аллею?
По ней Он шествует один,
Укутавшись в сиянье ночи,
Моих раздумий господин,
Всё будет так, как Он захочет.
Шепнёт: «Взбирайся по лучу!» –
И я плыву по бездорожью...
Спасителю и палачу
Плачу, обязанная дрожью
Своих же собственных стихов
И снов, измученных бессмертьем,
Плачу виновнику грехов
Своих, рождённых в Назарете.
Плачу и плачу, видит бог –
Бесслёзно, радостно и тихо,
А мой близнец решает – в д о х
Иль в ы д о х дарствовать. О, вихрь
Живой волны, плывущей вверх
Иль вниз – о том никто не знает.
Но близнецу кричу я – б и с!
И он мне тем же отвечает...
2
Когда же, когда
Мы с тобой поменяемся ролью?
Когда, мой близнец,
Босиком ты пройдёшься по полю?
Ужель по земным
Ты ещё не тоскуешь снегам?
Гляди, как живу,
Приближаясь к твоим берегам...
И кличу, и кличу твой д у х,
Высоту воспевая,
Мой огнь потух. Ты же видишь!
Ужель не права я?
Всё будет, как скажешь.
Но молвить позволь ещё слово:
Довольно жила. И, счастливая,
К cмерти – готова.
3
Петь ещё? Петь лист воочью?
Воздух режет мысли взлёт,
Вещий сон осенней ночью
Презирает яви гнёт.
Слова вещего дыханье
Умертвить ли в тесноте
Строк, чей пламень состраданья
Подпевает суете?
Бог с тобой, близнец незримый!
Слушай шелест трав и древ...
Ждут тебя на суше зимы,
Их безжалостен напев.
Перестук столетий скуден,
Завыванье ветра зло...
Бог мой, сколько гибло судеб!
Тайну тайн на дно несло.
Но весенний лист пророчил
Свету детскую любовь,
В трепетных объятьях ночи,
Воскресая вновь и вновь,
Он мечтал упасть на солнце,
И сгореть в его лучах!
Сторож звёздного колодца,
Смех с рыданьем обвенчав,
Ты о чём, о чём мне шепчешь
День и ночь – не разберу...
– Вещие объятья крепче
Смерти...
– Друг! Хвала перу!
27 мая 2010
* * *
Ты, срывающая покров
С катафалков и колыбелей...
Марина Цветаева
Моя родная, кланяюсь тебе.
Ты ведаешь, о чём я горько плачу.
Наперекор злой мачехе-судьбе,
Свой час творя, историю иначу.
Ток листьев тот же, что и дрожь ствола,
Кору светлейших тополей целую,
Какая мощь! Как ты была права!
Не стану петь просяще»Аллилуйя»,
А буду сметь безжалостных зеркал
Читать свои и чьи-то отраженья,
Моя рука тому, кто удержал
Свободу чувств своих в оковах пенья.
Открыты двери – всякий вхож сюда,
Над таинством незримых наковален
Царят помарки... Экая беда!
Молитесь, чтобы жёлтыми опали
Трепещущие листья новизны
К ногам всесокрушающей надежды –
Богаче нет у Родины казны,
Чем плач детей... Сегодня, как и прежде,
Страдает Русь. Гудит её набат.
Колокола раскачивают ветры...
Поэт, ты Воин. Воин – не солдат.
Стихи пускают корни в кровь и нервы.
* * *
Не вянет Духа ремесло:
За севом – новый сев...
Людей бессчётное число
Спас не насущный хлеб –
Над-Сущный!
(Значит, не одной
Земельки урожай?..)
Над сутью – суть.
За раем – рай.
Под адом – ад.
Страдай,
Коль сущным жив одним...
Над-Сущный хлеб
Тобой творим.
18 февраля 2012
* * *
Я знаю правду! Все прочие правды – прочь!
Не надо людям с людьми на Земле бороться.
Марина Цветаева
Однажды утром не проснусь
И смерть моя счастливой будет –
За Шар Земной молилась! Судят
Меня – за это. Слышишь, Русь?
Тебе ль не знать язык любви,
В нём – божество, и в нём прозренье –
Услышав слов сердцебиенье,
Без страха Солнца речь лови:
Религий – нет. Она – одна.
Границ сознанье не приемлет;
Знамён надуманность смешна,
И ветер их недаром треплет.
Патриотизм – продукт войны
Любой – от малой до великой:
Читай – лежит открытой книгой
История любой страны!
Люд болен язвою подкожной,
Диагноз прост, как жизнь и смерть;
Рецепт рукой прописан божьей
Для каждой особи – не сметь
Питать собою злобы корни,
Увидь – витает дух добра
Над всеми... Неба мысль мудра,
И чем безмолвней – тем просторней.
В лучах подвижных формул суть:
Спасенье – в переосмысленье
Всего и Вся. В тебе спасенье,
Любовью возрождённый путь.
1995
* * *
Оно – не хочется впервые
Бумаге доверять красу.
Плывущие, не грозовые,
Ужели дорасту
До вашей тишины отвесной,
Грустящей свысока
О том, что мир убог и тесен?
Молчи, строка.
* * *
Опередили... Выпрыгнули, сударь...
И, возвестив прощальное «прости»,
Вместили невесомость наших утр
И тяжесть вечеров всего в горсти
(Иль в горести?) пространства снежных вихрей
Я слепну, сударь. Но, не пряча слёз,
Вас... поздравляю! Вы… Вы – не антихрист!
Целует Вас рождественский мороз!
Да здравствует Любовь моя и Ваша,
Приветствую год счастья и причин
Таинственных, но наших, сударь! Сажа
Не тронет лика истинных мужчин.
Вы – высота, связующая звенья...
Не страшно ль мне? Бог с вами, сударь, – нет.
Хожу я в церковь, и святое пенье
Вам подношу на завтрак и обед.
На ужин – свечи и вода святая,
А на ночь, сударь, ложе на двоих –
Вы... приходите. Буду, обнимая,
Взрывать границы смерти! Стройся, Стих,
Хозяин вечный и души и тела...
Мой господин, вся жизнь моя была
Твоей весной. И как судьба велела,
Стирала пот с родимого чела.
Вам ведомо – не изменила долгу.
А Вы ведь знали... знали наперёд,
Что прежде, чем я кинусь вам вдогонку,
Ваш труд знаменьем в души упадёт.
Новорождённый примет эстафету,
И вздрогнут ветры, верные векам.
Молюсь за вас – летящую планету –
Маршрутом света к нашим берегам.
* * *
Опять свечи встревоженные слёзы,
Знакомые портреты на стене,
Ожившее дыхание мимозы –
Всё наяву опять, а не во сне.
Любимые, в чьи cмерти я не верю,
И жалкое участие глухих.
Какую завтра выдержу потерю?
К утратам ум разбуженный привык.
Какую завтра выдержу удачу?
К победам не привыкнуть никогда.
Мгновение, себя я так же трачу,
Как ты, не вспоминая о годах.
К началу близясь, становлюсь добрее,
Терпимее и тише становлюсь,
Ни перед кем не закрываю двери,
Ни на кого, как прежде, не молюсь.
И даже если друг задует пламя,
Не осужу, скорей наоборот –
Простив убийцу, выроню не знамя,
Не дорожа твоим судом, народ.
Твоим признаньем иль твоим презреньем –
Мне всё одно, чем тешится толпа!
И лишь свечи родной сердцебиенье
Заставит вздрогнуть, радостно запла…
Заплакать, да. И, улыбнувшись страху,
Ладони протянуть тому, чей стих
Достоин восхождения на плаху –
В бессчётный раз благословенный миг.
* * *
Ох, прости! Ну, прости неразумную!
Говори! Ну, пожалуйста, пой!
Ты уйдёшь – станет девочка умною.
Я уйду – будешь ласков с другой.
Не усну… я боюсь одиночества.
Дай смотреть на тебя и молчать.
Ты уйдёшь – не свершится пророчество.
Я уйду – позабудешь, как звать.
Пусть и ясная, и любимая,
Ту – не вычеркнет сердце. Прости.
Я уйду – стихнет музыка милая,
Ты уйдёшь – мне мосты не свести.
Не рабыня твоя, не пленница –
Боже, что мы такое творим?!
Он уйдёт – небо тотчас изменится.
Я уйду – солнце станет другим.
* * *
– А завтра,
Когда проснусь?
Марина Цветаева
Пока глаза мои открыты,
Я буду несть
В присутствии незримой свиты
Благую Весть
О том, что Солнц над головою
Твоей – не счесть,
Миров, пронизанных любовью,
Огромна сеть.
Живи и слышь, о человече,
Чем дышит даль...
Бессмертен ты и твои речи,
Уйми печаль.
04 ноября 2013
* * *
Помертвевшим крестам
Позолота вчерашняя снится,
Снится звон колокольный,
Похороненный заживо стог
Деревенского сена...
В чердачном оконце ютится
В паутине стальной
Дождь, познавший удушья восторг.
Бьётся пыльной строкой
Восходящего медленно солнца
Нерождённый мыслитель,
Подлунного мира творец.
Воду черпает баба
Из забытого Богом колодца,
И – младенец кричит...
И невеста идёт под венец.
* * *
Поплачь, душа моя, поплачь,
Как плачут маленькие дети –
Ты не судья и не палач,
И не за все дела на свете
В ответе ты перед Собой,
Пред Господом и пред Народом.
Поплачь, душа. И снова пой.
О чём – неважно. С Новым Годом
Поздравишь завтра ты себя,
И будет ёлка серебриться!
А ты, рыдая и любя
Мир этот грешный, снова в Ниццу
Вернёшься из России злой,
Любимой, нищей и проклятой...
Лазурный обретя покой,
Забудешь пять гробов и мятый,
Осенний запах духоты,
И кровь невинную у храма,
И троицы святой следы,
Ведущие не вкривь, а прямо.
Спаситель твой и божья мать
Глядят на мир из... человека.
Поплачь, душа моя, поплачь,
Самоубивица и – лекарь.
* * *
Пространственный двойник,
Прости за беспокойство –
Участие твоё
Плывет ко мне извне...
О, надели – прошу – мой ум
Волшебным свойством
Трезветь, а не тонуть
На мелкой глубине.
Доверь ещё, двойник,
Редчайшее уменье
Тех оживлять, чей Дух
Отравленный поник.
И разреши сжигать
Без права воскрешенья
Двуногих не-людей
В необратимый крик.
Храни мою свечу
От суеты церковной,
Неровен час – Земля
Нарушит Солнца путь...
Потусторонний Лик,
Мой ставленник духовный,
Явиться в должный срок
На смену – не забудь.
11 апреля 2000
* * *
Против стрелки часовой
Шарик кружится земной!
Ай да шарик... Милый шарик,
Как похожи мы с тобой!
Ты из глины и воды,
Я – из той же смеси-пыли
С эхом собственным. Застыли
Огнь с Воздухом. Сады
Неба в праздничном убранстве –
Море солнца! Облака
Белые резвятся в братстве!
Информации река
Щедро шлёт дожди на сушу,
Ветры шлёт и шлёт снега!
Как метели лечат души,
Как безжалостно их кружат
Страх, отчаянье, беда...
Ай да шарик мой родной,
Как похожи мы с тобой:
Пыль, вода... Куда уж проще!
Я – живая. Ты – живой.
12 сентября 2011
* * *
1.
Разбита жизнь на мелкие осколки,
Нет у неё начала и конца.
Осколочная явь рождает толки
О святости тернового венца.
Да что венца! Путь стелется цветами
Бодлеровского праведного зла...
Оставь надежду всяк живущий в храме –
На в ы х о д. Похоронный звон стекла
Не тело ранит – душу бередит:
Сосуд разбит, но истину – хранит.
2.
Пустых страниц безмолвье веселит,
Оно сродни заснеженному саду:
Чем чище снег, тем откровенней вид
Посланий, адресованных не стаду,
А единицам, вышедшим в расход!
В расстрел! В раздел!
В разрез со смыслом истин!
Блаженный мир рисован божьей кистью
И той, что страхом умертвляет род.
* * *
Размыты границы меж «было» и «будет»,
Сценарий, как дуло, застыл у виска.
Реальности мира никто не остудит –
Превратности мига на вечных весах.
Безвременье цвета младого бессмертья,
Что «было», что «будет» – не всё ли равно?
Жестокость – родная сестра лихолетья,
В России она распахнула окно
Не всё ли равно – во спасение? в гибель?
Не всё ли равно? Страшен равенства знак!
Они у руля, или правит кто ими,
Не всё ли равно, дорогой мой Аршак?
Ты пишешь в Париже о жизни российской,
А кто-то в России французское пьёт
Вино из Ашана, коньяк или виски…
Тот – мёртв, но и этот навряд ли живёт.
Размыты границы, и детское племя
Стирает из прошлого памяти дым,
Но будущий голос грядущее семя
Вселяет в утробы – урок молодым.
Всё то же, всё те же… Обличья иные,
Но суть не меняет старик-сценарист.
И вновь – пустота... И бочонки пивные.
Пустые бочонки. И – пьяный солист...
15 июля 2010
* * *
С меня хватило жизни той,
Которою жила.
Горит свеча за упокой,
Звонят колокола.
Вовсю звонят, давно звонят
По душу по мою.
И Стих готов, но нет коня.
И потому – пою.
О чём – не ведаю сама,
Да и к чему мне знать,
Закончен с жизнию роман
Иль сызнова начать
Придется всё – куда, когда?
Теперь уж всё равно,
Века шуршат или года,
Ветра шумят или снега –
Звонят давным–давно
К о л о к о л а,
Вовсю звонят...
Лучи над головой
Готовят солнечное дно,
Пора. Пора домой.
19 декабря 2013
* * *
Скажите ей, что ревновать не надо,
Ревнуют разве к воздуху иль к лету?
Скажите ей, что высшая награда
Позировать Стихам. Точней – Поэту.
На этом божьем свете остывает
Всё, кроме детских слёз стихотворений,
И пусть она о вечном тоже знает –
Не всем дарован дивный сон мгновений.
Скажите ей... Вы – мой! И до и после
Смертей, рождений, радостей целебных,
Скажите ей, что буду Вас я возле,
Когда отслужат и по мне молебны.
А впрочем, ничего не говорите –
Она земная. С ревностью не сладит.
Я на неё за это не в обиде,
Но Вы меня простите бога ради!
21 марта 2000
* * *
Смерть наклонилась к изголовью:
– Я здесь. Готова ль ты со мной?
Душа, наполненная болью,
Ей отвечала:
– Нет, постой...
Ещё не всё я расплескала,
И доброты не напилась...
Вздохнула Смерть:
– А я искала
Того, в ком радость родилась.
Прошли года. И Смерть вернулась.
Присела к изголовью вновь.
Своим дыханием коснулась:
– Готова ль ты, моя любовь?
Душа ей тихо отвечала:
– Готова я с тобой идти.
С тех пор, как радость повстречала,
Мне легче боль свою нести.
Ну, забирай скорей! Что мучишь?
Я радость раздарила всем!
Взорвалась Смерть:
– Ты снова шутишь?
Я не приму тебя совсем!
29 апреля 1999
* * *
Смешная жизнь! Ты снова околдован
Её дыханьем трепетным и верь:
Настанет день – сомкнётся круг потерь
И будет новый сон тебе дарован.
Волшебный сон из белых облаков,
Ты руку протяни, и сон качнётся.
Блаженный сон... Он вечно стар и нов,
И на земле реальностью зовётся,
Вместившей первородный гром и грех,
Сознание праматери природы...
А дальше – роды, роды, роды, роды
И, наконец, счастливый детский смех!
Смешная жизнь – потери, беды, скорбь...
Но смерти нет, стартует продолженье –
Невидимого разума творенье,
Спасающее веру и любовь.
27 марта 2003
* * *
Твой фонарь из-под земли
День и ночь сигналит...
Ты мне нынче не вели'
В гости... От тебя вдали
Память слух теряет.
Пустота на сердце и...
Горькая истома.
Ах, казни иль не казни
Дерзость синих глаз пьянит
Позывными грома!
Ливню быть. Но липкий страх
Душит мёртвой хваткой:
На пороге новый взмах
Старой сказки на устах,
Плачется украдкой.
Ливню быть. Не упрекай.
Крест... Цветы... Могила...
После грома вспыхнет май –
Радость с болью через край,
Как давно всё было!
10 апреля 1993
* * *
То ли время тебя обронило,
То ли ты обронила его?
Сцена жизни нелепо заcтыла,
Миг – и снегом судьбу замело.
Занесла одуревшая вьюга
Даль, откуда вернуться назад
Не суметь нам из нового круга
В старый круг. И диковинный сад
Не похож ни на райские кущи,
Ни на ад... Но душа не болит –
В незнакомый порядок запущен
Ход незримых часов и орбит.
Здесь закаты пылают в уставших
Одиноких страницах любви
В тайниках и прекрасных, и страшных,
Вдалeке от распятой земли.
* * *
1
Тоска безмерная... О ком?
Ты миллионы лет в дороге,
Которой нет конца. Истоки
Пусты. Застрявший в горле ком,
Как кляп, препятствует покою,
Увы, ни жить, ни умереть...
– Как получить от Бога весть? –
Вы спросите. Вопросы к Ною.
Его корабль бороздит
По мирозданию веками,
Ковчег наполнен дураками,
Куда Спаситель всех нас мчит?
2
Бог – в тебе. В тебе он ищет
И защиту, и покой.
Кров ему свой дай и пищу,
Возродится пусть слепой
Дух. И гений – твой – прозреет.
Шевелись, чертополох...
Что же медлишь ты, Емеля?
Пусть в тебе очнётся Бог!
17 мая 2011
* * *
Андрею Трухачёву,
племяннику Марины Цветаевой
Дай мне руку – на весь тот свет!
Здесь мои обе заняты.
Марина Цветаева
Ты в землю лёг, а мне по ней ходить,
И Бога славить, и за Мир молиться.
О, сколько можно эту пытку длить,
Любимых мною вспоминая лица?
Они, как ты, ушли из жизни в срок.
Когда же мой настанет иль случится?
Как трудно жить – ведь не один урок
Усвоенный не вырвет из темницы...
Я влюблена и в радость, и в покой,
Но более я влюблена в немилость
Чужих и тех, кому в семье родной
Моя наука жить не пригодилась.
Но он настанет, этот день и час,
И соберёт друзей моих немногих.
Я умоляю, я прошу всех вас
Порадоваться – новые дороги,
Невидимые вам, меня несут
В объятия немеркнущего света...
Я не прощаюсь! Вольная от пут,
Где б ни была – останется Поэтом.
13 февраля 1993
* * *
Ты о чём так горько плачешь?
Смейся, глупая душа!
То как мячик детский скачешь
По дорогам не спеша,
То летишь стремглав,
Не зная – от кого, куда, зачем…
Ты привыкла жить страдая,
Заменить страданье чем?
Верой в счастье? Равновесьем?
Хладнокровием? И – что?
Сколько мы с тобою песен
Спели, милая... Пошто
Мучит нас, сжигая, время?
Смейся, глупая душа!
Поумнеешь, сбросишь бремя –
Плод земного торгаша...
Смейся, глупая! Тебя здесь
Вовсе не было, и нет.
И не будет – божья ересь...
Знать, на том стоит весь свет.
* * *
Что же мне делать, певцу и первенцу,
В мире, где наичернейший – сер!
Марина Цветаева
Что же мне делать, когда не пресыщен
Я – этой жизнью хмельной!
Валерий Брюсов
Что же нам делать,
Вечным любовникам
Вечных святынь роковых?
В мрачной пустыне
Жизнь без намордника
Новорождённых
Душит невольников,
Глухонемых и слепых!
Что же нам делать
В этой обители
Лжи и предательств
На каждом шагу?
Здесь перевешены
Все прародители,
Певчие слуги,
И – небожители
З л о б о й...
На радость врагу!
Что же нам делать
Осиротелым,
Коль ты пресыщен игрой,
Прошлой и будущей
Смертию тела,
Тайной мольбой
В остывающих венах,
И ледяною тоской?!
26 октября 2014
* * *
Я давно не живу на земле –
Круг порочен условностью странной:
Свет в кромешной купается мгле,
Мгла купается в свете исправно.
Уместилась (блаженствуя!) вся
В самых крошечных солнечных бликах.
Бытовая ликует возня,
В нескончаемых топит интригах
И мою неуемную дрожь,
И мою неуемную радость…
Океан на себя не похож –
Воды света прошила усталость.
Даже летом пылает зима,
Дно мечты от надежды ослепло,
Обожжённой любови тюрьма,
Как скала, соскользнула нелепо
В память волн... Дни и ночи в золе,
Солнце в небе полощется мутном.
Я давно не живу на земле,
Пребывая во сне беспробудном.
* * *
Я скоро растаю, как облако или
Как бренное горе на юных плечах.
Исчезнет мой голос. О, как мы парили
На крыльях высоких, пока не зачах
Жасмина куст дивный! Роскошной печали
Не знать уже боле – ни смеха, ни слёз,
А помнится, как нас с тобою венчали
И море, и ветер, и белых берёз
Волненье живое! Всё в прошлом, всё было,
Случилась ещё одна жизнь на земле...
Я скоро уйду, и погаснет светило –
Мой грешный огонь в ослепительной мгле.
30 июня 2011