Софья Иосилевич

Софья Иосилевич

Четвёртое измерение № 16 (436) от 1 июня 2018 года

Пожизненный диагноз

* * *

 

В делах «сердешных» по весне

Известно много осложнений:

От мыслей ‒ головокружений,

Ночей бессонных в тишине.

 

Хоть календарная весна

Совсем не радует погодой,

Мы ей простим сии невзгоды ‒

Нас много, а она одна.

 

В реанимации сестра

Так ловко капельницы ладит

И что-то чиркает в тетради,

Глаз не смыкая до утра.

 

А за окном то снег, то смог,

Сущёвский вал сиреной глушит,

И наши скомканные души

Теряют почву из-под ног.

 

Отсутствует одна стена.

В пределах этих декораций

Никем не надо притворяться.

Вся правда так оголена…

 

И этот инфернальный свет…

Всё ближе, ближе вой сирены…

Не властен ты уйти со сцены.

Лежишь себе, и дела нет.

 

Вердикт выносят доктора

О том, что ты не знал вчера.

Вот что тебя лишало сна:

 

У Вас пожизненный диагноз,

У Вас теперь всегда ‒ весна.

 

* * *

 

Откуда вдруг уверенность во мне,

Что мир своей рукой переиначу,

Что я на этом свете, в этом дне

Не просто так, а что-нибудь да значу?

 

Быть может, в том виновны облака

Высокие над головой моею

Да мальчика озябшая рука,

Которую своим дыханьем грею.

 

* * *

 

Мальчик, играющий на песке, ‒

Боль и отрада.

Жизнь мою крепко зажал в кулачке.

Мальчик, играющий на песке,

Ты мне ‒ награда?

 

Под опрокинутой чашей небес,

Словно под сводами храма,

В жизни, в которой так мало чудес,

Как я могла обходиться без

Оклика: «Мама!»

 

Сколько напрасно утраченных дней

В поисках сути,

Споров бессмысленных, ложных идей.

Вот она – в каждой улыбке твоей,

В каждой минуте.

 

Мальчик и море. Красок искус.

Лучшая в мире картина.

Мой непомерный, мой сладостный груз.

Вдруг никогда не узнала бы вкус

Имени сына.

 

* * *

 

Я б так хотела научиться

(Да где набраться мастерства?)

Под стать искусным кружевницам

Плести тугие кружева.

 

Исконно женская работа ‒

Так нить обдуманно вести,

Чтоб ей лихие повороты

не повстречались на пути.

Что налицо, что наизнанку,

Здесь не отыщешь узелка.

Своей судьбы не самозванка ‒

Такая лёгкая рука.

 

А я сама и виновата,

Что так неправильно живу,

Там, где другая ‒ раз ‒заплату,

Беру и рву.

 

* * *

 

Ах, какая тоска в этом городе светлом,

Где весна подступает вплотную к груди.

И потянутся дни. Станут знойными ветры.

Но тебе не шепну я в надежде: «Приди».

 

Видно, зря я гадала по звёздному небу,

Видно, зря зажигала витую свечу.

Ты и в лёгком походе товарищем не был,

Что же нынче тебя я так видеть хочу?

 

Вряд ли стала мудрее – лишь старше да строже.

Только чей это оклик в толпе, на бегу?

Это ветер весенний, что боль мою множит:

Всё прощаюсь с тобой, всё забыть не могу…

 

* * *

 

Весенний ветер постучал в окно,

Но где напевы ласковых свирелей?

Всё за окном и серо, и темно.

Весна? Под завывания метелей?

Когда апрель вступил в свои права?!

Но в это что-то верится едва…

Холодный ветер в нынешнем апреле.

 

Глаз полнолунный не даёт уснуть,

Взирая сверху грустно и тревожно.

Я друга провожаю в дальний путь

Туда, где мы увидимся, возможно,

Потом, когда-нибудь… Машу рукой

Вослед ему, в далёкий тот покой,

Который и представить очень сложно,

 

Где возгорится новая звезда

Его любви, ко мне вернувшись светом.

Безрадостное слово «никогда»

Я постигаю. Собственно, об этом

Мне снова преподносит жизнь урок

Намёком, не означив точный срок.

Но кто из нас всегда готов с ответом?

 

Пока ещё жужжит веретено

Судьбы моей и вьётся нить тугая,

Где счастье с болью так сопряжено,

Что давит грудь, дыханье прерывая,

Ещё стою… не то чтоб на краю,

Но кажется порой, что на пределе…

Ни ветра, что врывается в окно,

Ни холодов я не боюсь в апреле.

 

Восточная мелодия

 

Как тебе объяснить,

если ты не любил,

Отчего так пленителен юный рассвет?

Когда молод и полон восторженных сил,

Каждый миг ожиданья

любовью согрет.

 

Как тебе объяснить,

если ты не влюблён,

Отчего мне так грустно глядеть на закат?

В этот час мы простились… «до лучших времён».

Оказалось ‒ на жизнь…

Не вернётся назад

 

Он уже… Не войдёт в этот дом никогда…

Только где-то в горах

вдруг пробился ручей,

И, сладка и прозрачна, журчит в нём вода…

Ощути вкус любви на губах,

из кувшина отпей.

 

* * *

 

Ты душу радугой отмой!

Рута Марьяш

 

Какая радуга взошла

над нашим бестолковым миром!

Какая радуга ‒ мостом,

сквозь дождь и серый небосклон,

От бесконечных «нужных» дел,

проблем и радиоэфира

Оторвала (таким теплом он стал в минуту озарён).

 

Вот где лекарство для души.

Вот чудодейственное средство.

Я снова ‒ младшая сестра

и безответственна вполне.

И жизнь ещё не началась,

и пахнет пирогом из детства…

Какая радуга цветёт в моём распахнутом окне…

 

* * *

 

Как из-под кисти Хокусая,

Стучится ветка мне в окно

И, жалуясь, напоминает,

Что нет тепла уже давно,

Что солнце, даже если светит,

Не согревает ей корней,

И кто-то должен быть в ответе

За то, что так тоскливо ей.

Да просто, глупая, забыла,

Что через несколько недель

Её разбудит ночью стылой,

Тихонько тренькая, капель.

И поутру под звон капели

Она услышит в сердце вдруг

Те песни, что ещё не пелись, ‒

Весёлой новой жизни стук.

И в общем гимне воскрешенья

Дойдёт и до неё черёд.

Она свой лист, как флаг весенний,

Навстречу солнцу понесёт.

 

* * *

 

На только выросшей траве в ночи белело

Распластанное на земле большое тело.

(Одежда сорвана ‒ в клочки, валялась рядом).

Молило: «Дальше проходи, болит от взгляда».

Во тьме светился крест ключиц, в изломе руки.

Как облегчить, чем излечить немую муку?

И не помогут тут ни суд, ни прокуроры,

Лежало, рассекая ночь немым укором,

Весенний мир весь пропитав тоскою зверевой.

В моём дворе позавчера убили дерево.

 

* * *

 

Я в тамбуре осенней электрички

Глотаю терпкий дым ночных костров.

Летят навстречу дачных мест таблички,

Мелькая, как обрывки детских снов.

 

Я столько пропустила, не заметив,

И столько пропущу, чтобы потом

Какой-нибудь другой осенний ветер

Меня заставил загрустить о том

 

Несбывшемся, утерянном, прошедшем,

Что не вернуть и не остановить.

Ну, а пока ‒ дуть ветру,

рельсам виться,

мне спешить…

 

* * *

 

Сын взрослеет, я старею ‒

Всё идёт своим путём,

Поживаю, как умею,

Не жалею ни о чём.

 

Ну а если вдруг несмело

Что-то где-то засвербит…

Да кому какое дело,

Отчего душа болит?

 

И куда она стремится,

Отряхнув житейский хлам,

Словно в детстве, вольной птицей

Улетая по ночам?