Римма
Казакова

* * *

Мне говорила красивая женщина: 
«Я не грущу, не ропщу. 
Все, словно в шахматах, строго 
     расчерчено, 
и ничего не хочу. 
В памяти – отблеск далекого пламени: 
детство, дороги, костры... 
Не изменить этих праведных, правильных 
правил старинной игры! 
Все же запутанно, все же стреноженно – 
черточка в чертеже, – 
жду я чего–то светло и встревоженно 
и безнадежно уже. 
Вырваться, выбраться, взвиться бы 
     птицею 
жизнь на себе испытать... 
Все репетиции, все репетиции, 
ну а когда же спектакль?!» 
...Что я могла ей ответить на это? 
Было в вопросе больше ответа, 
чем все, что знаю пока. 
Сузились, словно от яркого света, 
два моих темных зрачка. 
  
          1971