Регина
Соболева

Тюрьма

Когда-нибудь выпьешь и вспомнишь эту 
     тюрьму. 
Она тебя вспомнит у последнего поезда 
На Колыму. 
В нём пахнет раскормленной печкой в 
     плену 
У холодного климата. Поезд на Колыму. 
Мне рассказывал дядя, как возили людей 
     на задворки 
Вселенной, истины, совести, мира, 
     страны. На полках 
По три человека до самого потолка. 
В вагон уместить – два с половиной 
     полка. 
Мой дед, когда выпивал, вспоминал 
     институт МВД 
По-теперешнему. Раньше бывало: «Хорошо 
     – не бордель». 
Бабушка на диване с тарелкой клубники 
     спелой 
Рассказывала о самом вкусном военном 
     хлебе. 
Папа спасал людей из огня и пахнул 
     всегда костром 
И никогда не рассказывал мне об этом. 
     Всегда молчал о том, 
Как человеческим мясом, жаренным над 
     огнём, 
Был заполнен каждый полуистлевший дом. 
Мама моя не вспомнит меня, а я не помню 
     её. 
Хоть упейся, нажрись, забудься 
     пьяненьким сном. 
Нет памяти – нет человека. Я не 
     рождалась на свет. 
Делайте вид, что меня просто-напросто 
     нет. 
Когда-нибудь выпьешь и вспомнишь эту 
     тюрьму. 
Большую Россию, непонятную никому. 
В ней леса будто степи, озера – моря, а 
     реки 
Песни поют и с каждым болтают как 
     человеки. 
В ней клеток на каждую клетку любого 
     тела. 
Страна кристаллических решёток графита 
     и мела. 
Чуть-чуть и – алмаз. Чуть-чуть – и 
     степная воля. 
Как в автобусе, и непременно – стоя.