…а на фига цунами?

Четвёртое измерение № 36 (492) от 21 декабря 2019 года

Свободный вечер

Когда-нибудь всем будут люди довольны

и даже забудут чеченские войны,

как греко-персидские войны забыты –

кому интересны былого бандиты,

бомбёжки, теракты, облавы, зачистки,

обиды, скандалы, взаимные иски,

фракийцы, сирийцы, германцы, спартанцы,

а в клубе у нас, разумеется, танцы –

девицы в шелках, капельмейстер во фраке

и плюс кавалеры без мыслей о драке.

Герой нашего и не только нашего времени

Некоторые же из них говорили: Он изгоняет

бесов силою Вельзевула, князя бесовского

Евангелие от Луки

Господа, позвольте – чьей он волей

изгоняет бесов, банит троллей,

обещает массам рай и НЭП,

пьёт и курит, исполняет рэп,

напрягая власти до предела?

А вообще, какое наше дело,

до того, куда он и откуда –

как по мне, хоть из нирваны Будда,

плохо это или хорошо:

фокус в том, что он уже пришёл

и влечёт нас в бездну за собою,

для того и посланный судьбою.

О том, что эти мифы обо мне,

я знать не знал и счастлив был вполне,

дивясь делам героев и богов,

как будто личных не было врагов

от самой колыбели у меня

в любой момент, какого хочешь дня,

или как будто всех моих дорог

не проложил себе во благо рок,

да так, что не порвётся и по шву;

потом узнал, с чем, в общем, и живу.

Ты спроси у любого прохожего,

есть ли в смерти хоть что-то хорошее,

и, возможно, услышишь в ответ,

что хорошего, дескать, в ней нет,

и что вряд ли понять нам с тобой,

на черта нас ведут на убой,

превращая в нелепое крошево,

если в жизни так много хорошего?

Явный вольтерьянец он, во-первых,

во вторых, бывает у неверных,

в третьих – суггестивен, а в четвёртых

говорят, что воскрешает мёртвых.

После разборки

Чешут репы творенья венцы,

иногда пребывая в миноре,

а по Волге плывут мертвецы

и впадают в Каспийское море.

Сотворить позволяет азарт

что угодно из кубиков LEGO –

кто же, все-таки, мстит за хазар

и, похоже, не только Олегу?

* * *

... а когда доконает распутица

не у той, так у этой межи,

всё, что можно забыть, позабудется,

и без этого лучше не жить.

Погребальная Книга Забвения

всё, что было, сотрёт в порошок,

но приятно, что кофе пил в Вене я,

что из Пушкина помню стишок.

* * *

Такое может быть, скажи –

как будто в самом деле назло

побиты все рекорды лжи,

а солнце в небе не погасло,

повсюду счета нет пирам,

покорно жертвы ждут закланья,

и даже не разрушен Храм,

что просто выше пониманья.

* * *

Душа украшена позором,

как дорогой ковёр узором,

и не суди, как ревизор –

ты заслужи ещё позор.

* * *

По щучьему веленью –

бить иль не бить челом–

смерть это избавленье,

но только от чего?

Тут думать не придётся,

хоть сам себя забудь,

уж как-нибудь найдётся

однажды что-нибудь.

Николай Кузанский

(1401–1464)

Откуда ни возьмись берётся новь,

волнуют душу свежие поветрия,

короче говоря – Бог есть любовь,

но еще больше – Бог есть геометрия.

* * *

когда ты в дороге,

нигде тебя нет,

и делаешь ноги

с погасших планет;

стираются лица,

мотая срока,

и сколько ни длится,

а жизнь коротка.

* * *

Если хочешь жить, не умирай

и тяни на зависть всем резину,

говорят, мол, осень – это рай,

если так, то что сказать про зиму?

Простолюдие

Ни здесь, не говоря про Гану,

ни там, где лондонский туман,

народ злодеи не обманут,

поскольку сам народ – обман,

с которым можно по-простому

якшаться, обольщаясь лишь,

чего не запретишь Толстому,

да и себе не запретишь.

Социальная адаптация

Я мог без водки и без виски,

но к сожалению не мог

без паспорта и без прописки,

как ни старался, видит Бог.

Мне страсти выходили боком,

с больной души стирался лак,

но как с пропиской станешь Богом?

Жизнь показала, что никак.

Своими звездными часами,

как будто запасаюсь впрок,

то пробавляясь чудесами,

то прославляясь как пророк.

О вере в человечество

О, нет – не каждая уборщица,

как ни старается начальство,

начальству на меня доносчица –

vivat, гражданское нахальство!

Тебе, когда тебя не стало

О. Р.

...а что до публичных кар,

то не сомневайся в них:

Голгофа не Боливар –

вынесет и троих.

Израиль – это рыба первой свежести,

за что к нему и всяческие нежности –

иллюзий в этом смысле и не строй,

а Третий Рим – он тоже не второй.

Ты погибаешь на миру,

которому не ко двору

пришлась, за что его прощала,

как разумела и могла,

пока тебя не съела мгла,

как ты сама ей обещала.

Я там пока что, где живу,

тебе же, как всегда, в Москву,

где Кремль высок и краснощёк,

где серый волк зубами щёлк,

где ступа с Бабою Ягой,

где в членовозе дорогой

генсек ЦК КПСС,

где и хрущобы стоят месс,

о чём потом поговорим,

где никакой не Третий Рим,

но самый настоящий,

где глушь таёжной чащи

на всякий случай под рукой,

и где ты обрела покой...

Смешно доказывать, что Юг

не самый слабый в мире глюк,

и если кто в мечтах высок,

то на черта ему Восток,

который был и есть отстой,

как Бога выстрел холостой,

с какого ни подъедешь бока,