Ольга
Андреева

* * *

Это февральский Ростов. Это Кафка. 
Серое мутное жидкое небо. 
Город бессилен, контакт оборвался 
оста и веста, и севера с югом. 
Мерзко, но цельно зияет подсказка 
в грязных бинтах ноздреватого снега: 
всё завершится сведённым балансом – 
жадность и страх уничтожат друг друга. 
  
Не соскользнуть бы в иллюзию. Скользко. 
Под сапогом мостовая в движенье 
кобры шипучей. Портовые краны 
кромку заката изрезали в раны. 
Тот, кто взошёл на Голгофу – нисколько 
не нарушает закон притяженья. 
Можно об этом поспорить с Ньютоном 
запанибродским этаким тоном. 
  
Почерк врача неразборчив – подделай 
всё, от анамнеза до эпикриза: 
может, дозиметры и не зашкалят, 
только повсюду – приметы распада. 
Выпить цикуту? Уйти в декаденты? 
В партию «Яблоко?» В творческий кризис? 
Я ухожу – я нашла, что искала – 
в сказочный город под коркой граната.