Николай
Афёров

* * *

В этом саду

Пел соловей,

Нет того соловья.

Прямо за садом

Бежал ручей,

Лужа вместо ручья.

Домик стоял,

Шторки в окне

Чуть трепетали мне,

Ржавым листом

В чёрный чердак

Сердцу колотит в такт.

Ворона

Не добил, пожалел, посмеялся,

Мелкой дробью рассыпал судьбу.

Злой охотник попал – и попался

«На слабо» подстрелить наобум.

За товарками скачет и скачет,

Вчера в стае – сегодня одна.

А одна – это смерть, это значит

Ей уже не подняться со дна.

Так и я вот, как эта ворона

С перебитым крылом на снегу.

Одного не хватает патрона,

А взлететь, чтоб упасть – не могу.

* * *

Генетические сбои,

Эволюции виток –

Среди крестиков сирени –

Счастья пятый лепесток.

Раз, два, три, четыре, пять –

Счастье можно посчитать.

Среди крестиков сирени

На столе в душистой пене

Отыскать и тотчас съесть,

Если пять, а лучше шесть.

* * *

Дворник – это от Бога.

Дворик – это судьба.

Листопад – это много,

Снег – и вовсе труба.

Мы – всего лишь эстеты

В смене года времён,

По погоде одеты,

Нам не писан закон.

Под снежком улыбаться,

По листочкам гулять.

То, чём нам любоваться,

Им ещё убирать.

* * *

Демисезонное пальто

С весны достал впервые.

Прощанье с летом было до,

Под слёзы дождевые.

С утра морозец прихватил,

Под вечер снег ложится.

А выбросил бы – не купил,

Как знал, что пригодится.

* * *

Душа – как летом, нараспашку.

Носил я модную рубашку,

Когда был вечно молодым.

А мама доставала свитер

С нашлёпкой из нерусских литер,

Пушистый, серый, словно дым.

А календарно было лето,

Холодное, как с того света.

Пропахший дымом от огня,

Я возвращался лишь под утро

И думал: свитер – это мудро,

Но, мама, он – не для меня.

* * *

Завод ликёро-водочный

С законами в ладу,

И оптово, и рознично

Торгует на виду.

Угрозы экологии

Не представляет он.

Высокой технологии

В него процесс внедрён.

Где надо, фильтры ставятся,

Фильтруют сброс и дым.

Под ним – река-красавица,

Чист небосвод над ним.

Приехала комиссия,

Уехала ни с чем.

Лишь сторож, морда лисия, –

И пьян, и сыт, и нем.

* * *

Зеркало разбилось,

Видно, сквозняки.

И оно скатилось

На пол, на куски.

Круглое такое

Зеркало – и вдрызг.

Я почти спокоен

Средь зеркальных брызг.

Грош цена приметам,

Сто рублей цена.

Это было летом,

А теперь – весна.

Это было ночью,

Стоило будить,

Дабы непорочно

Скептиков плодить.

* * *

Когда ещё по Волге пароходы

Колёсные ходили – шлёп да шлёп,

И расклешённые штаны последней моды

Мели суглинок юрьевецких троп,

Когда на танцах пели под гитары,

И пары танцевали под оркестр,

Работали приёмы стеклотары,

И тут, и там полно укромных мест

Распить ноль семь, и фабрика гудела

На Первомай, – нарядные, с детьми

Спешили семьи к проходной, и пела

Людмила Зыкина в динамиках с семи:

«Издалека долго                     

Течёт река Волга,

А мне – семнадцать лет…»

Уже тогда с ухмылкой туповатой

Я понимал – всё кончится когда-то.

Всё кончилось, и высохло весло.

И всем сполна – по первое число.

* * *

Когда на мрамор и гранит

В разы подняли цену,

И камню, что века стоит,

Пришли кресты на смену –

Стакан по кругу в перекур,

Сторожка при кладбище.

 – Почём за крест?

И сквозь прищур:

 – Без установки – тыща.

Тьфу, тьфу, по дереву стучит

И в такт ногой качает.

Угрюмо камнетёс молчит.

А плотник – угощает.

* * *

Может, это весеннее

Обострение, может,

Аллергию цветение

Вызывающе множит.

Так рисуют художники

На дому, после выписки,

Или бредят сапожники

После месяца выпивки.

Я и сам с пёстрой улицей

Этой в ногу иду.

И хотел бы нахмуриться,

Да причин не найду.

А навстречу мне светятся

Лица, коих зимой

Век не видеть бы, месяцы,

Хоть недели одной.

* * *

Обрушить снег на головы, под ноги,

Засыпать все дороги, все дворы.

Спасибо, небо, за твои дары,

Что в дом входя, сбиваю на пороге.

У нас другие правила игры,

Иные планы, счёты и итоги.

И мой восторг за дар бесценный твой

Хлопот добавит тряпке половой.

* * *

Охапку дров с мороза в дом,

Щепотку соли в чугунок.

Здесь всё как будто на глазок,

Но повседневный опыт в том.

Часы, петух, термометр – нос,

Мерило дружбы – верный пёс,

Мерило счастья – тишина,

И, слава богу, не война.

Дочь – агроном, сын – городской,

Да взгляд завистливый людской.   

* * *

Первобытная охота,

Побивание камнями

Угодившего в ловушку

Первобытного слона.

И заточенные колья,

Понатыканные в яме,

И бесчисленные камни

С килограмм – до валуна.

Из учебника за пятый

Класс обычной средней школы,

Увлекательная тема –

Первобытность и мораль.

В новостях по криминалу

Составляют протоколы,

И такие там приколы,

Что потомков наших жаль.

* * *

По чужим недобрым лицам

Взглядом искоса скольжу.

Не забыть бы не проститься,

Не сказать, что ухожу.

За столом – в одной ватаге,

Мало что, знаком едва.

Я сегодня – не при шпаге,

Не при шпагах и братва.

У кулачных поединков

Недостаток есть один: 

Ты – в носках, а он – в ботинках,

Типа, дома, сукин сын.

* * *

Полторы страницы книги

От заглавия прочёл

И отнес её барыге,

На его барыжный стол.

Пусть себе в убыток будет,

Но зато не буду знать,

Как страдать умеют люди,

Как им хочется страдать.

* * *

Редкий случай – слушать дождь

В деревенском доме,

По дорогам не пройдёшь,

Телевизор сломан.

Как зарядит дня на три

В стёкла и по крыше,

От зари и до зари

Только он и слышен.

* * *

С пустотою вина в стеклотаре

Наполняются чувством слова.

Ты сказала – я молча ударил.

И уже я не прав – ты права.

Ты достанешь заветную бритву

И, когда я усну, подойдёшь.

Это я сочинил, как молитву.

Ты не тронешь меня. И не трожь.

* * *

Со всех углов

Несчастный быт

Глядит в упор, с укором.

Он незаслуженно забыт

Хозяином и вором.

Ни поживиться в нём, ни жить

Нельзя – и нечем дорожить.

Хозяин спит убитый,

Как пьяный или сытый.

* * *

Так и помню, как было –

Втроём у реки

В предосеннее небо

Пускаем дымки.

Полторашка «дюшеса»

На деле полна

Самогоном. И к нам

Подступает волна

За волной, и волна

За волной.

И женился один,

И развёлся другой.

Ну, а третий, кто – хвастаясь –

Женщин хвалил,

Так и не был женат.

Впрочем, он и не пил.

* * *

Транжирим дни на то на сё,

А их – считают где-то.

Уж в книгу Красную внесён

Последний листик лета.

И начался отсчёт иных

Дней бесконечно серых,

Где каждый следом – лишь двойник,

В обновах без примерок.

* * *

У плодовых – рост в плоды,

Всякий год – с приплодом.

Тяжело растут сады,

Непорожним ходом.

Одногодки из берёз,

Как одна, пустились в рост –

Выше, выше, выше.

А у этих – всё не так,

Вкривь, да вкось, да в раскоряк,

К нам в окошко на чердак

Веткой спелых вишен.