Наталья Перстнёва

Наталья Перстнёва

Четвёртое измерение № 18 (402) от 21 июня 2017 года

Уходящая натура

Дерево моих желаний

 

Дерево моих желаний

Облетает будто осень

На плечах его повисла

Пригибая ветки долу

И сырой земли касаясь

Будто силы собирая

Будто в небо улетая

Вместе с сойками и дымом

Будто в небо за любимым

Нелюбимого бросая

 

Море

 

Помыслится в жизни хорошая песня

Широкая песня над полной волной

И ветер ей крылья и дух буревестник

И дышится песне как птице морской

 

Чому мені крила без сна и покоя

Тяжёлые крылья с тоскою земною

Где песня солёное море прольёт

Как чёрное небо и сердце моё

 

В некотором роде

 

Самоубийство мотыльков

Под солнцем в жёлтом абажуре

Мы мотыльки в прозрачной шкуре

Герольды каменных шагов

Я тоже верю воску слов

И мёду их

И пуле дуре

Для тех кто к дроби не готов

И в слёзы на клавиатуре

Как в высший промысел стихов

Как смысл во всей литературе

 

Проходила мимо

 

Проходила мимо, посмотрела,

Обернулась чёрною вороной.

Ни прибытка, вроде, ни урона –

Обернулась птицей, улетела.

Ни о чём таком не говорила,

Ничего как будто не хотела.

Только вдруг воронья эта сила

И крылом, и бездною задела.

Где-то в небе стало птицей больше –

И стоишь под небом небывалым,

Две ладони складывая в ковшик,

Только небо под ноги упало.

И звенит пронзительней и тоньше

Тетива натянутою жилой.

Ей бы песней – песня бы убила...

Ей струною – порвалась струна бы...

 

Георгины

 

Покуда лето разливало

Под окна долгие дожди,

Сирень садовая дышала

О чём-то тёплом впереди –

 

На обещании одном

С цветком в карманчике нагрудном

Жилось цыганским неуютом

Со всем не виданным теплом.

 

Смешно, но всё и так, и то же:

Вода и дачные цветы.

Но первый лист в ломбард заложен

Из ненадёжных золотых.

 

Немного лишней фурнитуры –

А георгин горит огнём,

А уходящая натура

Блестит слезами под дождём.

 

Роза коммуны

 

То подворовывает спички

То в душу делится рублём

Так с ней по памяти-привычке

Одной коммуною живём

Едим кровянку и мацу

И мамалыгу ниткой режем

А черти лысого несут

По всей несут

До Беловежья

 

Она б заслужила отдельного слова

Но эта коммуна такого не знала

Но эта коммуна себя сознавала

На всех языках лимбаноастрах и мовах

 

Они проживали по жизни совместно

Она выставляла на виды и в позы

И в ней дядя Миша

И с ним тётя Роза

О да тётя Роза

Как пресное тесто

 

Но время бывало

Дрожжей добавляло

Она подходила

О нет

Выбегала

Из всех берегов фермуаров и кроек

О как вырастала

Как дым над трубою

Как в ней просыпалась недюжая сила

И слова отдельного было бы мало

 

Назавтра притихший

Как Цезарь спокойный

Довольный судьбой и цветущей женою

Бульваром под ручку с Тетьрозой покойной

Гулял дядя Миша

Усатый и стройный

 

Гости

 

К нам приезжают печальные гости

В шёлковых блузах шафрана и охры

Комнаты пахнут сырою постелью

Летним забытым на плечиках счастьем

 

От дальнозоркости вымытых окон

Гости болеют мигренью и сплином

Необратимо губной лихорадкой

Блюзом последнего землекруженья

 

Где же наш ключ я закрою их в доме

С дождевиками на каменных стенах

Я буду слышать шаги по ступеням

Я буду слушать их неприкасанья

 

Окна захлопнут прозрачные веки

Музыка музыка под листопадом

Ветер кидает по крыше каштаны

Жёлтую розу на туче катая

 

Пусть никого не окажется подле

Пусть ничего не останется после

Лишь соскользнувшая змейка с запястья

Спрячется в шорохе сброшенных листьев

 

Крещендо

 

пальцы Бога

семь миллиардов не видевших нот

слепая музыка на ощупь

 

но пока она держит небо и белые воздушные подушки

не страшно падать

не страшнее чем замолчать

 

если барабанить по клавишам

Он проснётся

 

какое ты хочешь оправдание

знали бы стучали бы осторожней

 

ты видел осторожного пианиста

хреновый бы это был пианист

 

Пальцы и камни

 

*

вы никогда не ломали коричные палочки

это похоже

в скрученных свитках

записаны пряные судьбы

после кондитер добавит

ликёра и сахар и фрукты

эй не забудь кружева

кружева на салфетку

 

*

если я погадаю на звёздах

загибая им пальцы

перед тем как рассыпаться в пыль

нагадают они дорогу

и покатятся вниз два солнца

два случайно выпавших глаза

из гнёзд опустевших

когда узнавать на стук

сердцу её придётся

слышишь стучит о камни

каждое наше слово

небо смотри же

мы катимся вниз

хлопни за нас пробкой

птицы

какие к чертям

прости господи

птицы

просто они обломились

и отпустили

 

*

два яблока бегущих домой

кто остановит их

 

забери все свои открытые тайны и не мешай

не змеится дорога на краю обрыва

 

их отпустило небо

что же ты поёшь им земное

 

ветер храни бездомных

ангелы улетели

тогда остались камни

 

ты умеешь заговаривать камни

это похоже

это как попросить волны

 

скажи им расступиться

пусть напоследок подует сошедший с ума ветер

когда одуванчики снимают парики

и подбрасывают в воздух

 

эти парашюты летят к небу

вместо нас

 

*

к началу сентября

когда даже у самых несерьёзных туч вырастают длинные пальцы

когда они начинают блюз дождевиков

а на улицы выбегают танцевальные зонтики

сталкиваясь колючими краями спиц и говоря куда же так вы спешите

давайте-ка ещё круг я вас приглашаю

значит над городом уже носятся первые зимние бабочки

недолговечные как все мотыльки

и пьяные как выпущенные из рук виноградные бражники

вдруг навсегда потерявшие свою дорогую тучу

эти руки постелют им лужи на тротуарах

доиграют счастливую колыбельную до последней капли

для тех у кого больше нет дома

а утром выйдет солнце

 

*

дальше чем горы ногами

в чужие вросшие земли

в камень плеча на рассвете

одним утыкаясь взглядом

не перейти море

не переплыть небо

только послать ветер

голубем перелётным

 

крошатся усталые плечи

к подножию осыпаясь

растут в горах винограды

на поясе человечьем

каменных губ не касаясь

 

только месяц высокий

только птица шальная

или глупец беспечный

тянется к ним поцелуем

небо как снег глотая

горы его целуют

целуют и отпускают

 

Едем

 

Сколько бастардов рождает цыганская песня

Ночь отвечает кочующей скрипкой ромалэ

Ты только тень пролетающей птицы над степью

Я только танец я бубен я голос цимбалы

 

Под языками костров под струной трансильванской

Под покатившейся полем серьгой золотою

Едем к цыганам – всё золото наше такое

Едем к чертям да хоть к ангелам в табор с шампанским

Голым лодыжкам ещё омываться росою

 

Едем же едем за начисто русской слезою

Неутолимой тоскою-дотла-по-славянски

 

Когда я

 

Дай я тебя запомню

Голубем на карнизе

 

Когда я усну ты приходишь

Искать в завитках лунных

Край моего платья

Упавший стук босоножек

Три горошины смеха

 

Катится под ноги эхо

Кто его собирает

 

Кто его собирает

Утром найти не может

Спит тишина в ракушке

Тише камней прибрежных

 

Утром когда ищу я

Голос твой в коридорах

Гаснущий след улыбки

В связке колец табачных

 

Сто зажигалок включает

Тишина в катакомбах

Сто голосов отвечает

Сто сердец безымянных

За окном рассыпая

Кто их потом подметает

 

Кто их потом поднимает

Вечером прячет в карманы

Луковые улыбки

У сломанных губ бросая

 

Когда мы уснём рядом

Долгим сном совпадений

В ухе морской улитки

Останется шарик эха

Шум моего моря

Крик твоего ветра

Кто их тогда услышит

 

Кто их тогда услышит

По губам прочитает

 

Где-то на дне сердца

В косточке абрикоса

Спит паучок певчий

Тихо во сне улыбаясь

Первой январской мухе

Лодочке разлучённых

На берегу лунном

На самом краю света

Когда мы уснём рядом

 

Часы в духе Пруста

 

Ничего теперь не стоит

Это время на запястье

Ходят часики с тобою

И показывают счастье

Через мутное окно

 

Господин Марсель вылазьте

Ах в могиле

Всё равно

 

Выпьем старое вино

За утраченное время

За ночную встречу с теми

Кто хранится под манжетой

 

На руках зимует лето

На часах «полным-полно»

И пора пора давно

 

Умирается смешно

 

Ах как выглядит воздушно

Ваша тень на фоне парка

Как просвечивают ярко

На атласном наши души

 

Где вы прячетесь Одетта

В ящике древесных стружек

В табакерке с муравьём

В муравейнике моём

 

Все возможно-невозможно

С господами потусвета

Проходите осторожно

 

Повторяетесь Одетта

 

Ах оббитыми губами

Только треснувшие блюдца

За спиною рассмеются

Ледяными голосами

 

Расплескается вино

 

«Жили-были жили-были»

Громко часики пробили

 

Что так весело со мной

Вердюрену с госпожой

Будто ты такой же где-то

Да не где-то

С головой

 

На качающихся стрелках

Исполняют Лакримозу

И показывают слёзы

И грызёт орешек белка

Ах орешек золотой

 

А у нас всё решено

Повторяется смешно

 

Ах домой домой домой

Ходят пёстрою толпой

 

И шумят как сад весной

Элегические волны

И стоят зимой безмолвной

Как в проулке беспризорный

С непокрытою душой

 

Ах домой домой домой

Спать в шкатулке дубовой