Три ночи подряд читала документальную хронику с 20 января 1836 года по 10 февраля 1837 года.
В своё время (давно, непростительно давно) я читала книги о Пушкине, перечитывала его стихи, поэмы и повести. Отмечала, как с годами менялась у поэта эмоциональная окраска любимого мною слова «Пора!». Иногда слушала по телефону лекции о его творчестве и биографии. Один раз попалась потрясающая магнитофонная запись разговора у Анны Андреевны Ахматовой (не простила она Натали). Включала на ютубе (эхехе) чтение пушкинских стихов великими нашими артистами. Ну, то есть, казалось бы, была подготовлена к обыденному перечислению событий, происходивших в тот или иной день 189-188 лет назад. Письма, счета, дневниковые записи друзей и родственников. Ко многим коротким (кратким) постам ссылки и гиперссылки, где к текстам прикреплены портреты, музейные фотографии, картины.
Невозможно оторваться. Захватывает так, что дух захватывает.
Иногда автор канала позволяет себе небольшие ремарки, так, в качестве апарте, маленькое замечание на современном арго.
В субботу, остановившись на мае, я подумала, что это не очень честно: все эти бесконечные перечисления долгов, счетов, мини как бы вскользь комментарии; переписка с цензорами; параллельная линия Геккернов – спецэффект, художественный приём хоррора, нагнетание освещением и музыкой чувства тревоги и неизбежной трагедии. Мне казалось, что автор исподволь подводит читателя к мысли, что иного исхода у этой истории не было.
В воскресенье вернулась в февраль, дочитала до ноября. Исчезло ощущение предопределённости. Гений, полный замыслов, жизни, энергии, в долгу как в шелку, белые зубы, «звонкий смех» (поди найди мужчин после тридцати со звонким смехом), сотни взятых в кредит книг, издание журнала, вечера, обеды, законченная повесть, поздние стихи, чудо, чудо наше, дар божий, свет наш на века. Просто поразительно, каким людям он заказывал статьи, голова кругом от перечисления тем этих статей в самых различных областях науки, военной истории и, бог ты мой, производства.
Первый вызов на дуэль Геккерну.
В ночь с воскресенья на понедельник дочитала до февраля. «Грустно тебе нести меня?». Плакать начала задолго до этих слов. Знала, что они будут, знала, как взметнётся Петербург восьмого февраля, читала уже до этого Даля, Жуковского и Тургенева. Но как сдержаться? Я и сейчас пишу, и не могу. Грустно, Александр Сергеевич.
10 февраля – день памяти святого Ефрема Сирина. Согласно богослужебному уставу, молитва Ефрема Сирина не может совершаться ни чтецом, ни даже дьяконом, но лишь священником.
Господи и Владыко живота моего!
Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми.
Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения, и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь.
Летом 1836 г. Пушкин сделал переложение молитвы:
Отцы пустынники и жёны непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
© Наталья Куралесова, 2024.
© Татьяна Литвинова, иллюстрации, 2025.
© 45-я параллель, 2025.