Наталья Ерохова

Наталья Ерохова

Новый Монтень № 12 (612) от 21 апреля 2023 года

Воспоминания в наследство

Колючий гость

 

История эта произошла года 4 назад на даче в Костромской области. До сих пор вспоминаю её в подробностях.

За окном было отличное летнее утро, настроение было тоже под стать погоде. После завтрака мы расслабленно сидели в доме, неторопливо планируя свой день. Наше спокойствие было нарушено внезапным появлением папы. Он куда-то отлучался по делам, а теперь, весь какой-то взволнованный и радостный, целенаправленно топал к холодильнику. Там он некоторое время стучал и хлопал дверцей, чем несказанно нас удивил. Дело в том, что папа у нас – единственный мужчина в семье, среди четырёх женщин, и он сам себе чаю никогда не нальёт. А тут, не ожидая никого, в холодильник полез…

Появившись в комнате с бутылкой молока и большой эмалированной миской, он сказал:

– Берите фотоаппараты и дуйте за мной! – и вылетел из дома. Мы схватили телефоны и, заинтригованные, побежали за ним.

Выйдя на улицу, мы застали следующую картину. Папа стоит посреди двора, наливает из бутылки в миску молоко, а у его ног в траве виднеется что-то маленькое и пёстрое.

– К нам в гости ёжик пришёл, – провозгласил он таким голосом, как будто это был как минимум премьер-министр. – А ежи, как известно, охотятся на змей!

Надо сказать, весна была очень дождливой и тёплой, и развелось видимо-невидимо лягушек и змей.

Подходим ближе и видим совсем маленького ёжика. Он смирно сидит в траве, словно понимает, что ему сейчас дадут чего-то вкусненького.

Папа, испытывая гордость от своего доброго поступка, собирается поставить перед ёжиком миску. Видя ситуацию со стороны, мы начинаем кричать, чтобы он остановился. Папа непонимающе смотрит на нас. А я ему говорю:

– Не торопись, давай сначала решим, что ты хочешь сделать – накормить его или утопить?

Только тут до папы доходит, что с посудой он явно промахнулся.

Я тем временем бегу в дом – найти более подходящую тарелку для ёжика. Но, как назло, маленькие миски куда-то попрятались. Закон подлости никто не отменял: если ищешь что-то в спешке, оно обычно долго не находится.

Наконец, я нашла подходящую по размеру розеточку и выбежала с ней из дома.

Но пока я была занята поисками посуды, ёжик, видимо, устал ждать (да и большое количество людей начало его пугать), и решил продолжить свой путь.

Поэтому, выйдя из дома, я увидела, как четверо людей то ли водят хоровод, то ли исполняют какие-то обрядовые пляски, непонятно, вокруг кого или чего.

Я подбегаю к ним с воплем: «Вот, нашла!»

Все очень обрадовались, что наконец-то ёжик получит свою порцию вкусняшки. Я держала розетку, папа наливал молоко, а ёжик наслаждался вкусным угощением. И пока он с аппетитом лакал его своим длинным узким языком, мы с интересом за ним наблюдали.

После этого случая ёжик стал нашим частым гостем. Пусть нам далеко не всегда удавалось его увидеть, но молоко из тарелочки исчезало регулярно.

Старинная шкатулка

 

И рукой, опустевшей от опыта,

я нашарю в шкатулке ночной

всё, что роздано было и отнято,

всё, что было и стало тобой.

Ольга Седакова

 

Мне всегда нравились старинные вещи. Есть в них какая-та особая энергетика, я бы даже сказала, душа. К предметам уходящего искусства удавалось прикоснуться нечасто: в провинциальных городах это как-то не востребовано. Но всегда очень хотелось именно прикоснуться. А где это можно сделать? Только в антикварном магазине. Случай подвернулся, когда я была в Питере

Здесь моя мечта сбылась. Что сказать про ощущения от места, где всё дышит стариной? Я переходила от стеллажа со статуэтками к витринам с серебряными ложками и какими-то не очень понятными столовыми приборами, дотрагивалась до скульптур, старинных, покрытых патиной, позолоченных рам, брала в руки серебряные кувшины – высокие, изящные, привлекающие искусным рисунком. Был там и секретер из потемневшего дерева, с резьбой настолько сложной и вычурной, что хотелось задержаться возле него, чтобы изучить каждый миллиметр поверхности.

Я пребывала в состоянии эйфории…

Для себя решила, что без покупки не уйду. Хотелось купить что-то по-настоящему понравившееся, но цены в антикварном магазине, мягко говоря, кусались…

Мой выбор остановился на шкатулках. Одна была расписана красками с изображением зимнего пейзажа, а вот вторая! Тяжёлая на ощупь, глубокого чёрного цвета с «сатиновым» блеском, на красивых гнутых ножках, на крышке и боковых стенках – объёмные сцены охоты и танцев (причём все сюжеты разные), внутри отделана красным бархатом. Она прямо просилась в руки!

На донышке шкатулки прочитала: «Касли». Оказалось, что шкатулка выполнена в технике художественного чугунного литья по модели неизвестного автора второй половины XIX века.

И я задумалась. Какой могла быть история этой замечательной шкатулки?

Может быть, ею пользовалась какая-то светская дама или балерина известного театра, ведь в то время изделия наших мастеров очень высоко ценились не только за качество литья, но и за художественное исполнение. В шкатулке, стоявшей на туалетном столике ручной работы, хранились дорогие сердцу украшения, подаренные поклонником, сраженным красотой, умом и аристократизмом женщины. Возможно, даже этот, оставшийся неизвестным, мужчина посвятил даме сердца красивые поэтические строки.

Во время революции хозяйка шкатулки вынуждена была бросить своё имущество, все ценные и любимые вещи, и эмигрировать во Францию. Там её след затерялся за давностью лет. А шкатулка попала в руки скромной женщины, работавшей библиотекарем. Старинная вещица ей очень нравилась, она делала её причастной, пусть только в воображении, к миру балов, светских раутов и красивой беззаботной жизни. И хотя хранились в шкатулке одно лишь колечко и цепочка, подаренная женихом, погибшим в революционной неразберихе, женщина тщательно хранила свою собственность.

Когда и этой хозяйки не стало, наследники отнесли шкатулку в антикварный магазин, не разглядев её истинной ценности. Так эта замечательная вещица попала ко мне в руки. И теперь я ей любуюсь, ощущая незримое присутствие тех женщин, которые так же влюблялись, разочаровывались, страдали и радовались, делая старинный предмет невольным участником и свидетелем их личных судеб.

Именно поэтому мы так любим антикварные вещи – они хранители живой истории и порой могут многое рассказать о своих хозяевах, даже не подозревающих о том, что принадлежащие им предметы смогут однажды открыть потомкам их самые сокровенные тайны.

Улыбка

 

Короткое северное лето. Велосипед. Мой очередной рабочий день в провинциальном городе. Солнце как праздник – редко оно нас балует. Из праздно шатающихся – несколько пенсионеров. Тишина-покой, как говорится.

Работала я тогда в редакции местной газеты. Возвращаюсь с обеда на велосипеде, подъезжаю к крыльцу, чтобы войти в офис. Вижу, по обе стороны двери стоят мужчины, очень похожие друг на друга, в одинаковых тёмно-синих костюмах, высокие, мощные, серьёзные и сосредоточенные. На ум сразу пришла фраза из мультика: «Двое из ларца, одинаковых с лица».

Отметила это про себя и стала подниматься по ступенькам (естественно, с велосипедом). Потому как велосипедные парковки – это что-то из другой, столичной, жизни.

Двое из ларца синхронно шагают друг к другу и перегораживают мне проход. Я удивленно поднимаю на них глаза (именно поднимаю, потому что во мне метр шестьдесят четыре, а в них под два будет) и спрашиваю:

– В чём дело?

– А вы куда? – спрашивает один из них.

– Странный вопрос! Туда! – и показываю пальцем на дверь.

– Зачем?

Разговор стал откровенно напрягать. В нашей глуши такие любопытные граждане – большая редкость! Мало того, что их появление казалось чем-то из ряда вон выходящим – ещё и суровые лица, и учинённый мне допрос заставили внутренне съёжиться.

– На работу. А что?

– Мы телохранители. Охраняем… (и называют фамилию одного очень известного человека, он ещё автомобиль придумал выпускать с исключительно русской буквой в названии).

И тут я вспоминаю недавний разговор с главным редактором, что скоро к нам пожалует дорогой гость и даст интервью для нашей местной газеты.

– Ну и охраняйте! Я здесь при чём?

Они как-то странно усмехнулись.

– Вы на велосипеде…

– И что? Это выглядит подозрительно?

Внутреннее напряжение нарастало, хотелось поскорее закончить этот неприятный разговор.

– Мы на работе и должны проверять всех входящих.

– Уверяю вас, вашему работодателю не стоит меня бояться. Да и кому он нужен в нашей провинции? О его приезде люди узнают намного позже, из газеты, когда он будет очень далеко отсюда (я уже изрядно нервничала).

Вероятно, моё замечание их развеселило. Они неожиданно улыбнулись – и я увидела перед собой совершенно других людей. С их лиц слетели официальные маски, передо мной предстали молодые парни, вполне нормальные и даже довольно привлекательные. Раздражение как рукой сняло.

Они расступились, чтобы дать мне пройти. Один из них оказался настоящим джентльменом, открыл мне дверь и придержал её, пока я проходила с велосипедом.

Позднее, вспоминая эту историю, я удивлялась, как всего одна улыбка может изменить лицо человека до неузнаваемости. И как же всё-таки хорошо, что мы умеем улыбаться! Что-то внутри нас меняется в этот момент, отчего лицо светлеет.

Кстати, интервью с известным человеком вышло в нашей местной газете на следующей неделе.