Михаил
Яснов

Московское посвящение

Александр Михайлович Ревич – 
переводчик и старый пиит, 
выставляя на стол бутылевич, 
говорит, говорит, говорит. 
  
И, входя потихоньку под градус, 
переводчик и старый пиит, 
с ним Анисим Максимыч Кронгауз 
говорит, говорит, говорит. 
  
Допоздна не пустеют стаканы, 
день рабочий летит кувырком, – 
это лечатся старые раны 
говорком, говорком, говорком. 
  
И дымит фронтовая траншея, 
и ракета, как в песне, горит – 
пьют без умолку, пьют не хмелея 
переводчик и старый пиит. 
  
Их в застолье поди, объегорь-ка, – 
до краёв наполняют стакан! 
И становится стыдно и горько 
от того, что я молод и пьян… 
  
О московское гостеприимство! 
Я в долгу у него, я готов 
помянуть его ныне и присно, 
а случись – и вовеки веков. 
  
И когда я, разлукой ведомый 
под медлительный говор колёс, 
возвращаюсь в мой город, знакомый – 
ведь иначе не скажешь! – до слёз, 
  
всё мне слышится этот туманный, 
этот мирный московский содом, 
исцеляющий рану за раной 
говорком, говорком, говорком... 
  
          1980