Михаил Ромм

Михаил Ромм

Четвёртое измерение № 25 (157) от 1 сентября 2010 года

Венок акросонетов

 

1. Сорвался гранат
 
Спеши плести венок акросонетов
Орнаментом причудливых стихов,
Рождая из словесных потрохов
Волнение субъектов и предметов.
Ажурны формы золотых оков,
Ласкающих запястия аскетов,
Способных слышать крылья мотыльков
Языческих в жилье анахоретов.
Гармония не терпит суеты,
Реликвия не знает циферблата!
Архаикой взращённые цветы
На соке переспелого граната –
Алаверды! Вдохни их алкоголь!
Ты думаешь, смогу? Но в чём же соль?
 
2. Три дикие грозди
 
Ты думаешь, смогу? Но в чём же соль
Рассказа о падении граната?
Искать любви, прекрасная Эрато,
Даруй мне право, смилуйся, позволь!
Искусство это – ноющая боль,
Коварная, гнетущая расплата
Играющему заданную роль
Естественно, не бедно, не богато.
Грешна природа, где из-под чадры
Растут цветы любви, надежды, веры,
Однажды появляются плоды
Запретные, три грозди, три премьеры,
Держать тогда молчание – уволь!
Играй! Смычок натри о канифоль!
 
3. Игра ягод – сполох
 
Играй! Смычок натри о канифоль!
Гремит оркестр, не умолкает скрипка.
Рука твоя, изогнутая гибко,
Арго струны и звуков карамболь.
Язычество! Саднящая мозоль,
Глухая память холодна и хлипка.
Опять на понижение бемоль,
Диез на повышение, но зыбко.
Сполох! Звезда упала, понеслась,
Потом ещё одна, за ней другая,
Орнаментом причудливым укрась
Ливнеподобный звездопад, играя
Осколками звучащих многоцветов.
Храбрись! Не бойся колкости лорнетов!
 
4. Хотел я сладости
 
Храбрись! Не бойся колкости лорнетов!
Опальный дух сократовских речей
Тебе к лицу, поскольку ты ничей,
Единственный не ведаешь запретов.
Любой слуга публичных этикетов,
Я знаю, может беса быть ловчей.
Софизм неисправимых трепачей –
Лукавство, он не знает пиететов.
Артезианский пласт целебных слов
Добыть из-под земли ужасно трудно.
Однако сладок должен быть улов
Сумевшего достать его подспудно.
Ты хочешь мёда, но скучна юдоль?
Итак, не лепечи – дерзай, глаголь!
 
5. Изюм да виноград
 
Итак, не лепечи – дерзай, глаголь!
Зачем труха словесных упражнений?
Юродствовать среди окаменений
Музейных мумий нужно ли? Доколь?
Добыча мудреца – мешок сомнений,
Азы любви и вечности. Король
Весомых, но и кратких изречений,
Исполнит молчаливую он роль.
Не так уж долго свежесть винограда
Останется, когда сорвали плод.
Губам милей изюм, его услада
Растратится не скоро, не умрёт.
Арба вопросов, не сыскать ответов.
Доверься только силе амулетов.
 
6. Душистого хотел
 
Доверься только силе амулетов,
Упрямо охраняющих закон
Шедевра: в невозможности дублетов,
Избыточно неподражаем он.      
Столпились штампы – множество скелетов,
Тома пустого, веку испокон
Они не переходят Рубикон,
Гниют и сохнут, племя пустоцветов.
Однако есть душистые слова,
Хмельные, животворные, цветные,
Охальные продукты баловства,
Танцующие точки, запятые...
Ещё не поздно, выучить изволь
Любви и страсти творческий пароль!
 
7. Лги себе он, но не я
 
Любви и страсти творческий пароль,
Гул невпопад над пропастью разлуки.
Изнеможение словесной муки,
Смеющийся с экрана злобный тролль.
Ещё моя привязанность на ноль,
Быть может, не сошла, я слышу звуки
Её былых симфоний перестуки
Отпетых лет. Их мало было столь!
Немая сцена, а за ней – гримаса
Ночного янтаря в моём окне:
О чём грустишь в предгории Парнаса?
Неужто о любимом, обо мне? –
Его овал – крушитель паритетов,
Янтарный оберег для всех поэтов.
 
8. Ягодами жил вамп
 
Янтарный оберег для всех поэтов
Глядит из-за макушки той сосны.
Опустит с тучи олово блесны
Другой ловец теней и силуэтов.
Анархия случайных пируэтов
Меня волнует. Берега тесны
Игристой речки, в паводках весны
Живёт многообразие сюжетов.
Иссохший вамп сосёт хмельную кровь
Любимых ягод. Вкус предельно тонок!
Вонзайся в мякоть, смело острословь,
Алкаючи хмельной силлабо-тоник!
Меняйся, раззадоривай врагов,
Переводя катрены с языков!
 
9. Поздно. Ужин. Вино
 
Переводя катрены с языков
Отчизн чужих, знакомых понаслышке,
Задумаешься: игры в кошки-мышки –
Дурная слабость мелких пошляков.
Но лишь вечерний снизойдёт покров,
Останутся дешёвые излишки
Увядшим цветом, дымом облаков,
Жеманностью на переплёте книжки.
Инерция потухшего огня,
Ни с чем она под вечер не сравнится.
Вино волнует, только не меня,
Изгоя заколдованной страницы.
Ничто не заменяет плоскогорий
Обычных слов и чётких категорий.
 
10. Остатки кабернэ
 
Обычных слов и чётких категорий
С годами больше, ибо суеты
Тяжёлый труд не терпит. Пустоты
Алхимия жадна до территорий.
Течение иных фантасмагорий
Когда-то увлекало. Непросты,
Изысканны лежали там пласты
Красивостей, аллюзий, аллегорий.
А нынче всё прошло. Остатки вин,
Бальзамов недопитые сосуды
Ещё при нас. Мы бережно храним
Разбитые на части изумруды.
Ночами освещает наш альков
Эклектика накопленных веков.
 
11. Эпитафия для роз
 
Эклектика накопленных веков –
Пожалуй, хватит на остаток эры!
Исходной точкой были гулливеры,
Титаны или отпрыски богов.
Античный голос дальних берегов,
Фатальные пророчества, химеры –
Иссохшие со временем примеры
Языческих соблазнов и силков.
Досталось нам прекрасных ароматов,
Ленивых, увядающих цветов.
Я сор несовершенных дубликатов
Развеевать по ветру не готов.
Он ценен даже в виде бутафорий
Зигзагов мифологий и историй.
 
12. Задолго до любви
 
Зигзагов мифологий и историй
Архивы накопили без числа.
Добраться до причин добра и зла,
Очнуться у неведомых предгорий.
Любовь придёт из дальних лукоморий
Грозой и ливнем. Пепел и зола
Останутся в пустыне. Ты ждала,
Дождаться не могла росистых зорей.
Оазис близок! Воздух утром свеж,
Лицо открыто ветру; мы, как прежде,
Юнцы, любой мираж для нас – рубеж
Банальный через «верую» – к надежде.
В такую даль нас ветром занесло!
Исполни долг и помни ремесло!
 
13. Иначе нам цвести
 
Исполни долг и помни: ремесло
Необходимо передать потомкам.
Акцент прекрасен в голосе негромком,
Чью самобытность прошлое пасло.
Ещё довольно места кривотолкам,
Наречий много различает зло,
Амбиций – тьма, несметное число,
Мычат, кричат, толкаются по полкам.
Цвети всегда и всюду: в летний зной,
Весенним утром и осенней ночью!
Ещё не вечер, чтобы стать золой.
Сыграем гимн четырнадцатистрочью!
Тебя от смерти всё-таки спасло
Изящное. Стихийно проросло!
 
14. Изящное – нарцисс

Изящное стихийно проросло,
Зерно упало в землю и проснулось.
Язык живёт, не жалобно понурясь,      
Щеголевато, а не тяжело.
На холоде не сохранить тепло,
Одеждой не прикроется сутулость.
Единственна, неповторима юность,
Неуловима, будто НЛО.
Азартно обрамлять стихи венками!
Рисуется кокетливый нарцисс,
Цикличными красуясь завитками,
Играет светом, скачет вверх и вниз.
Сегодня, не боясь авторитетов,
Спеши плести венок акросонетов!
 
15. Стихи для поэзии
 
Спеши плести венок акросонетов!
Ты думаешь, смогу? Но в чём же соль?
Играй! Смычок натри о канифоль!
Храбрись! Не бойся колкости лорнетов!
Итак, не лепечи – дерзай, глаголь!
Доверься только силе амулетов
Любви и страсти – творческий пароль,
Янтарный оберег для всех поэтов.
Переводя катрены с языков
Обычных слов и чётких категорий,
Эклектики накопленных веков,
Зигзагов мифологий и историй,
Исполни долг и помни: ремесло
Изящное стихийно проросло!
 
22 апреля–19 июня 2010 года
 
© Михаил Ромм, 2010.
© 45-я параллель, 2010.