Михаил
Ковсан

* * *

Старый дом от подъезда до крыши 
полон памяти ломкой, как сон, 
тишину 
глодают 
в нём мыши, 
догрызая молитву и стон. 
  
Доживает измятая память, 
затихает, несмело моля, 
одну стену стенает оставить: 
«Чтобы 
на- 
поминало 
меня». 
  
Нет в ней, глупой, 
ни толку, 
ни сладу 
с нею нет! 
Мыши, крыша и стон. 
Ночь за ночью безлунною кряду 
дом трещит, 
обреченный на слом.