Михаил
Голодный

В рейхстаге

Брожу среди руин рейхстага.  
Под щебнем в мусоре бумага,  
С гербом империи у края,  
Бесшумно тлеет, догорая.  
  
А туча над просветом крыши  
Бросает злую тень на ниши,  
Куда укрылись от потомка  
Четыре короля-обломка,  
Все безголовые (по моде).  
Как чучело на огороде!  
  
Стоит среди безвестных статуй  
За Карлом Первым Оттон Пятый,  
А рядом - Фридрих Барбаросса,  
С лицом расколотым, без носа;  
  
И тупо каменные очи  
Уставились из вечной ночи  
На незнакомого поэта,  
Пришедшего с другого света.  
  
Я говорю: «Ну что, вояка?»  
Но статуя молчит, однако.  
Читаю надписи на стенах  
О днях, для памяти священных:  
«Дошёл с боями из Ростова  
Иван Игнатьевич Подкова!»  
«В Берлине мы, ура, ребята!  
Рука Потапкина Игната».  
  
А дождик - странный гость в рейхстаге - 
      
Стучит по щебню, по бумаге,  
По мрамору, по ржавой жести,  
И звук - как шёпот дальней вести,  
Как матери-природы слово  
О безвозвратности былого.  
  
Брожу среди колонн тяжёлых,  
Дверей разбитых, статуй голых...  
Где вход, где выход - неизвестно.  
Пролом в стене выводит честно  
Меня на улицы Берлина.  
  
Туманно, сыро и пустынно.  
Ни голоса людей, ни света,  
Как мёртвый глаз луна-планета  
Скользит в тумане надо мною,  
Всё одевая пеленою.  
  
Плывёт осенних туч ватага  
Над зданьем бывшего рейхстага.  
  
          1946