Михаил
Голодный

Сентиментальный монолог

Ветер. Дождик. Тьме конца не вижу.  
А Москву такой люблю я слёзно.  
Пёсик вон. Поди-ка, пёсик, ближе,  
Да не бойсь, я только с виду грозный.  
  
Это у меня как бы защита,  
Чтобы ближний не кусался больно.  
Я гляжу угрюмо, говорю сердито,  
Это, знаешь, пёсик мой, невольно.  
  
Ты слыхал, конечно, о поэтах?  
О весне они поют, о солнце;  
Все они обуты и одеты,  
У одних таланты, у других червонцы.  
  
Я хоть не одет, да сыт на диво.  
Вот сейчас смеялся сам с собою.  
Скажем: будь я женщиной красивой,  
Кое-где успел бы больше втрое.  
  
Труд каков мой? Труд мой невесёлый.  
Непонятному всю жизнь ищу названья.  
Ну, а ты? Всегдв ты ходишь голым?  
Дождик каплет, сыростно. Молчанье.  
  
Ты меня, мой пёсик, не обидишь.  
Говорят, я в убежденьях шаткий.  
Разве это верно? Это - видишь?  
У меня любовь сидит в лопатке!  
  
Да, да, женщина такая, значит,  
Там сидит она, в лопатке... Гложет.  
Умереть захочешь - горько плачет,  
Говорит: - Иди, а-а-а, ты не можешь?.. 
  
То-то. Так-то. Носик твой холодный.  
Дай-ка лапку. Хорошо. Похвально.  
А теперь скажи мне: Михаил Голодный,  
Ты мне не по вкусу. Ты оригинальный.  
  
Что ж, прощай, собачка. До свиданья!  
Говорить не хочешь, всё виляешь.  
Или, может, скажешь на прощанье:  
Отчего мы любим так? Не знаешь?..  
  
          1927