Мария
Малиновская

* * *

И за моей спиной часы огромные, 
И ты идёшь ко мне, ещё не узнанный. 
Давно затвержено, что amor – omnia: 
И «бремя слёз на ны», и «бремя уз на 
     ны». 
Из тьмы застывший зал следит за 
     стрелками. 
Они идут навстречу, тихо, медленно. 
Их отсветов прямых растёт во тьме 
     длина. 
И жизнь перебирает обгорелками 
Прошедших лет, хвостами мракопесия.  
В проходе ты – не в коридоре замкнутом. 
Акт о помиловании – поэзия 
Любимой женщины. Как по глазам кнутом, 
Блестящий дождь ударил, с высоты сеча, 
     – 
Земле, поднявшей голову косматую. 
«Читай – в лицо необозримым тысячам, 
Когда, лицом к десятку, сам скомандую…» 
И эта тьма людей – совсем не тьма ещё,  
А просто тень страны – за синим 
     кителем. 
…И ты из тьмы, пока не понимающей, 
Проходишь к сцене покорённым зрителем.