Ça ira!
И марсианским языком послав
На уровне генетики ТРЕВОГА
Там пояс смертника чтоб встретить Бога
Ах да Рэй Брэдбери был прав
Представь лишь что бы делал ты
Когда в крови адреналин
Вмиг превратил все меры длин
Побега в меру тошноты
Ты втиснут там в проём стены
Нащупал телефон в той щели
И если соты уцелели
Трясись пчелиный мир войны
О ноосферы дижитальный гром
Где ты дитя я жив тут с крыш
Спасаясь прыгает Париж
Но мы с тобою поживём
Став мёртвым beatle beat жуком
В припадке виртуальной смерти
И на латинице qwerty
Кричать в сетях всем кто знаком
Нет пчёл нет сот пропал весь мёд
Штурмуйте мы сидим внутри
Allons enfants de la Patrie
Мы тут штурмуйте все вперёд
Но Брэдбери ль был виноват
Иль прав Мишель старинный друг
Всех королей и их подруг
Так верно видевший возврат
Тех основателей шахмат
Ну как хитиновый мир малый
Пчелиный мёд вогнав в сигналы
И бабочки втоптав наряд
Как опознал все глаз фантаста
Что увидал наш мир на миг
Без музыки без сил без книг
Без Нострaдамуса Екклезиаста
А просто битое стекло
Мир фокусирует в точь как ретина
Вмещая и самарянина
И бабочки помятое крыло
Рассвет
Ерушалаим До рассвета
Лишь два часа цикады ночь
Нисан У лилий запах лета
И Богу некому помочь
Апрель эфедра запах лилий
Над Раккой и Алеппо тьма
Рассвет ползёт полоской синей
Мой Бог не дай сойти с ума
2 апреля 2015
Synaesthesia
Mарине Корсаковой-Крейн
Созвучий шёлковая масть
Особенно в диезных платьях
Как дети до поры в объятьях
Чудесную скрывает власть
Счастливый дух что кисть держал
Услышит в тайном закоулке
Полотен тот надсадный гулкий
Камней катящихся обвал
И даже тот что слеп и глух
Наводчиков из сферы чувств
Найдёт в мирах иных искусств
Не зная даже первых двух
Так светел звук оранжерей
В попытке затяжного транса
Где время словно бы желе
Переодетое в пространство
Саломе
Мотив в верхней октаве
Повторяющийся как SОS
Азбука Морзе в отраве
Психоделических папирос
Предчувствие и катастрофа
Депрессии голода боли и
Не рифмующиеся более
С трофеем и апострофом
C идеалистом-антропософом
Предстоящие Кристальные ночи
С Язиди гёрлс среди прочих
И арабское уже под вопросом
Ощущение адского Deja Vu
Муравьиного озноба между лопаток
И обеденных не наяву
Киношных апельсинов и куропаток
Бурлящий адреналин полёта
С высоты в толпу психопатов
И наконец Аль Багдади
С отрезанной головой пилота
Иоанна promotion ради
Бог с одной рукой в кармане и
Музыка неслыханной красоты
В Сирии вернее Германии
И всё бы так страшно когда бы не ты
Август 2015
Август 2015
Скрути обрывки полотенец
Увязывая два баула
Езжай проклятый отщепенец
Твоя страна тебя надула
Забудь в Италии о Йeмене
Лети в Германию из Турции
И где-то там твои настурции
Оставлены в траншее времени
Гребёшь по тёмным рекам Франции
Блуждаешь по чумной Британии
Аборигены-иностранцы
Вам подают на пропитание
Так что ж дрожишь ты иль с морозу
Иль опасаясь в той Силезии
Забыть и музыку и прозу
И даже эту страсть к поэзии
Дитя оставь свои фантазии
Останови свои депрессии
Ты не в вагоне из Абхазии
И не в хичкоковском экспрессе
Оставь меня в Великороссии
Я буду спать укрывшись курточкой
Пока стучащие колёсики
Не перережут ранним утречком.
Абсалом
Закончились слова и в горле ком
Перекрывает воздух вглубь обид
О Абсалом мой Абсалом кричит Давид
Не в силах совладать с клинком
О Абсалом О Абсалом дитя моё
Ну разве всё взаправду сталось
Уйдут века в сквозной проём
И вера прорастёт в усталость
Опасный код словарь таит
Змей яблоко и все запреты
И первородного греха поэты
Закрой глаза и ангел пролетит
И пропоёт мистический псалом
Давид не веря станет атеистом
И заострённый меч со свистом
Разрубит сына Боже Абсалом
Осенний лист
Осенний лист врастающий в бумаги
Гербария пожухлые страницы
Анфас Туринской плащаницы
Бутылка времени вне браги
Ошибка убегая оставаться
Там где с руки дыханию напиться
Заполненная пустотой страница
И строчка спящая в её палаццо
Тревога страха и неволи
Обиды муть и слёз начало
И заострённая как жало
Освобождающая радость боли
Журавль как не обретённый рай
И крохотная с эмбрион синица
Останется всего страница
Вселенной втиснутой в сарай
Останется всего труха
Труба завоет свой b moll
Шопен фальшивый в потроха
Уже не больно Боже мой
Сонет
Почти что ненависть с ума схожденье
Ад противоположных чувств
Мой разум мёртв мой космос пуст
Ты не придёшь ты наважденье
Ты и творец ты и творенье
Мне униженья сладость пусть
Хрустальна радость злачна грусть
Харон тебе вознагражденье
Греби скорей темна водица
Спеши уже высок прилив
Мой перевозчик мой калиф
Уснуть исчезнуть раствориться
Вперёд забыв о гpязном мире
В купель в H2SO4.
Поэт
Прикосновений медленная пытка
Нежнейшей паутины паруса
И в горечи дешёвого напитка
Искать как будто вход на небеса
Анестезия временного рая
Быть телом и упасть навзничь
Ты шар под потолком не зная
Как гравитацию постичь
Итак здесь время как бумага
Прозрачней кальки для колбас
Ты узник у ворот Гулага
Поэт и Мандельштам на час
В попытке переплюнуть время
Ты шаришь наскребая медь
Товарищ воровское племя
Твой хлеб не тронет не посметь
Улыбкою старик беззубый
И взглядом мальчик или Бог
Но шепчут напевая губы
Стихи для вечности предлог
Бросив
Я бросила тебя как лишь бросают в грязь
Окурок втаптывая быстро
Чтобы нечаянная искра
Потом в костёр не разожглась
Я бросила себя как корм
Бросают чайкам в их слезливый вой
В их низкие круги над мостовой
Пророчащие неизбежный шторм
Я отрезаю прошлого края
Их срез сочится нежным звуком
И в бездну падает со стуком
Слов безотчётная струя
Прости
Придётся все ж произнести
Пусть даже сразу рухнет небо
И золотистой пряжи невод
Прорвётся лезвием кости
Когда нельзя повременить
Я лишь произнесу два слова
Отец мой брат мой я готова
Дитя и мать где эта нить
Когда ж найду и цвет металла
И звук жирнее облаков
Я буду думать я устала
Искать слова в глуби веков
Я буду плакать время или
Два слова что несу в горсти
Прольются где шепчу навылет
Прости меня прости прости
Не спать
Смысл открывается в предсмертьи
Где страх ли радость ли восторг
Покуда ангелы и черти
За душу начинают торг
Прозрачный воздух полон света
Гремит сияющая медь
К столу небесного банкета
Все званные должны поспеть
Сквозь занавесь цветных лучей
Доносится жемчужный звон
Свет превратившийся в ручей
От многозвучия икон
Бредёт в толпе тот одинок
Мечтая пусть скорей исчезну
Не видеть снов нажать курок
Упасть и превратиться в бездну
Не чувствовать ни боль ни смех
Ни дивного касанья тела
Не помнить ни себя ни тех
Чья злая сущность отлетела
Так дай же дай закрыть глаза
Или возьми в свои туннели
Усну и серная гроза
Пускай бушует у постели
Но просыпаешься опять
Тебя незримый будит кто-то
Твой сон разорван и кровать
Скорее доски эшафота
Дай мне тогда уйти совсем
Дай улететь душе в просторы
Там шесть шесть шесть ли семь семь семь
Поставить крест задёрнуть шторы
Пусть в послесловии безумцы
Чей труд не стоит и гроша
Напишут эта пара унций
И есть побитая душа
Ах Боже мой нельзя пропасть
Нельзя стереть и стать беспечно
Комок земли поэма страсть
Неужто это всё навечно
Ах нет тогда во тьме нашаришь
На гладком холодок чуть-чуть
И от слоновой кости клавиш
Хрустальный звук отыщет путь
Слово
Первоначальный синий звук
Пересечение в нём тьмы и света
Слегка усталая планета
Цунами грозное родильных мук
Поэт в одежде не с его плеча
Гримаса горечи в стене его лица
Распознавание в любимых подлеца
Грядущего застенчивого палача
Послушай это всё так странно
Бумага и столбцом слова
Их выстрелами в два ствола
Вербальная сквозная рана
Так может быть слова стереть
Бумага не сгорит мгновенно
Словесная игла к ней вена
Буквально буквенная смерть
Слова-убийцы для рабов и бар
Лакейская по сути жизнь предлога
Хоть во Единаго ли веришь Бога
Иль пoпросту Аллах Акбар
И вроде бы всего слова
Сказать их вроде бы но лишь
Ни слогов нет ни букв тишь
Отрезанная голова
Слов истина как звук сурова
Нет ни луны ни неба мышь
Нет смерти под конец услышь
Потом вначале будет Слово
Возможно
According to Benedict XVI
Возможно всё было не так
Уже не лето но ещё не осень
В восходе чуть намёк на просинь
Нет ни овец ни коз Иосиф
Ветошью трёт верстак
Мария только что вздремнула
И повитуха встав со стула
Несёт укрыться пёстренькую ткань
Нет Трёх Царей в такую рань
Есть звёзды правда без вопроса
Их россыпь метит высь как просо
Младенец плачет это было
Но нет быков ослов кобыла
Не попадает ни в один Завет
И бедуины знали нет
Приносят и вина и хлеба
Сначала точно было небо
Седая прядь от млечного пути
И магам дом не обойти
Лишь три четыре астронома
Хоть не в яслях но да солома
Ни пастухов ни их собраний
А просто в час и очень ранний
Родился Бог
Теперь переиначив слог
Ткань времени пронизывает вдоль
Вселенского пространства боль
Одновременно звук и свет и слово
Распятия костры и снова
Без передышки слово звук и свет
Нет времени пространства нет
Вглядись же здесь стоят распятья
Послушай там молчит Пилат
И посмотри младенцы спят
А ироды им шлют проклятья
Erlkönig
Мой Бог так все мои берлоги
В которых довелось мечтать
Случайная в ночи кровать
И буйный арсенал тревоги
Tак это всё не пoй не множь
Всего один листок измаран
И вот за этим всем кошмаром
Всучили жизнь как в спину нож
И до обрыва лишь шажок
И нет у вечности холуев
И ругань вместо поцелуев
И на душе от слов ожог
Не попадаю в благодать
И знаю наперёд что кроме
Рабов и вёсел на пароме
Мне ничего не увидать
И это будет очень скоро
Поxоже через вот сейчас
Почуй куда зашлёт компас
И жизнь приемли без укора
В усталый жёлтый кэб сажусь
Седой дормэн догнал таксиста
Оглохнув от ночного свиста
Мой адрес знает наизусть
Водитель робот без лица
Вперяет взгляд в полоску света
Мрачнеет за стеклом планета
Живого чтя как мертвеца
Темнеют впадины глазниц
Усни дитя всё лишь забавa
Таксист скореe нам направо
И жёлтый свет от тусклых лиц
Всё это выдумал поэт
Творец и повелитель звуков
Erlkönig откажись от буков
Жми газ гони кабриолет
Крысолов
Kогда б чума взяла сто тридцать тех голов
Кудрявых пепельных шальных но без затей
Всех Хамельнских улыбчивых детей
Похитил Крысолов
Куда завёл их иль куда ушли
И что за музыка там быть могла
Но дети ведь не крысы просто мгла
Всё поглотила ни души
Кто этот Моцарт и тогдашний Бах
Психоделический средневековый рай
О Паганини дудочки играй
Покуда все не уплывут в гробах
А может быть напрасно попрекать
Он их увёл от бюргеров тупых
Что жизнь топят в животах пивных
А он им будет и отец и мать
В пересечении времён и дуг
Что Хамельн Ракка и Мосул
Беги дитя злодей уснул
Не слушай музыку мой друг
Не слушай больше никогда
Ты уцелеешь слеп и глух
Был пламень только он потух
Всё стало плесень и вода
Он их провёл сквозь золотую нить
И дал им в руки острoглавый меч
И приказав родителей убить
Лишь музыку решил сберечь
© Мария Альма Наивны, 2015.
© 45 параллель, 2015.