Марина
Матвеева

* * *

Размыкайся и смыкайся, кольче 
жизнесмерти в изначальной дали… 
У кого-то сердце – колокольчик, 
у кого-то – колокол из стали. 
Звон серебряный, железный грохот – 
всё ценнее молчеи с ногами. 
Бог не любит плевелы и крохи, 
если отсыпает – то стогами. 
Как шахтер, дробящий пятилетку, 
как ребенок, видящий стоглазо, 
как игрок, срывающий рулетку, 
Бог – любитель дать всего и сразу. 
  
А вот что возьмёшь – твоя забота. 
Что удержат пальцы менестреля? 
Сладенькие чтенья по субботам 
или то, за что тебя застрелят? 
Или то, за что тебя задушат, 
или то, за что тебя охают 
сладенькие тетёньки в воздушных 
шарфиках, улыбки колыхая. 
Или то, за что тебя запомнят, 
или то, за что тобой заплачут… 
Или то, что за что все эти овна- 
недомузки все равно заплатят… 
  
Не умеешь взять из рук у Музы 
ничего тяжеле жополизма, 
окололитературной мути, 
радуйся: ещё одна харизма 
выбита из вязкого топтанья. 
Но не выбита из Божьей длани! 
И её, оправленную в память, 
ваше ничего уже не ранит.