Марина
Матвеева

Час амёбы

На меня напали снобы. 
Я их не хочу! – 
основой 
всей кричу. 
  
Рассуждаем о геопоэтике, 
соционике, пафосных странствиях. 
Терминуем.  От сих и до этих я 
в теме, далее – альдебаранствую. 
Не столичная девочка – южная. 
Ну, не девочка. Но и не женщина. 
Где-то прячется роза-жемчужина 
от себя. Холодильнее жести над 
филолоном – не для филоложества – 
разлетаются травы под облацы. 
Будто ноль, окружающий множество, 
будто множество волнами – об Отца. 
  
Отведу беду – глазами, 
ножку чуть вперед – 
и за ме- 
ня мой род! 
  
…Рассужденья затыками сыплются, 
вышивают глаза гобеленами… 
«Символический… этот…» Не сытится 
муравьед-неутоля Вселенная, 
хоть термитов рожай – неуёмище. 
Только всё – для того же – простейшего. 
«Амебейные строфы...». Амёбий час. 
И века-диссертации. Тешится 
нашей сложью любая хозяйка: хоть 
обастралься – а завтракать подано. 
Да и спят – и Сократ, и козявка. Плоть 
терминалы захлопнула, подлая… 
  
Только кто же этим снобам 
даст? – лекарство 
от озноба. 
Говард Фаст. 
  
Фридрих Ратцель, 
Хаусхофер, 
Жак Лакан, 
  
хорошо ли 
на Голгофе 
дуракам?