идут медовый шёлк и кашемир,
и молодой накачанный любовник,
и сахарный Памуккале, и флирт
с подругою – конечно же, от скуки,
букет кленовых листьев, аромат
«Amor pour homme» и хищной формы руки,
и – красота как ярость! и, – покуда
любовь сильна, – умение молчать,
сто сорок в гололёд, бильярд по клубам,
на – я...
тр(и ты)сячи по(след)няя при(чуда)
и приговор известного врача –
отсроченный. Ми(раж): у–дар и уда-
явшегося коня
(металлик корпуса отнюдь не панацея
от зол: усталости металла и паденья
на серпантине, вьющемся отдельно
от новогодних ёлок вдоль гор-
чичных осколков скал-
ящихся лет-
них солнц), и…
и дед-мороза звать и не придёт-
ся ждать долго: жди всю жизнь,
всю жизнь кляня-
сь, как в детстве, досидеть-не пропустить…
пропустим поприличней
под пресловутыe часы, да в энный раз!.. –
а вдруг откроется – докуда хватит глаз –
пребелая-белейшая равнина:
…и под ногой неловкой хрупнет наст-
Тридцать семь – и одна. Тридцать шесть и шесть
Были-сплыли. Н-да, оказалось, есть
Для нуля деленьице: так, чуть-чуть
Невпопад знобит. Тридцать шесть? Забудь:
«По больнице в среднем», почти что миф.
Что? Hу, пусть – легенда. Не суть: из них
Всё равно ведь не было никого,
…Аспиринку скушать, легко взглянуть:
Но всё равно…
Прямо сейчас уже, вот, в конце марта, – вы в курсе? Наверно. Растения
Скýшны, как люди: лишь только пригреет – и сразу дешёвый уют,
Небо холодное тронуть на вкус, самым кончиком… денется
Правда куда? Никуда. Если начистоту, – только где-нибудь
Где-то до-после-снаружи, мои ты-плюс-я-наваждения, –
Вовсе не с вами! мне ровно живётся и дышится…Денежкой
В щёлку запрятаться, в тень закатиться; чуть свет – уже паника,
Видимо (а может быть, здесь и самая суть: не красавица;
Но всё равно, то есть даже – тем более, знаете ль),
…Впрочем, один (не совру) всё же выдался, с именем греческим,
С ним что-то было, пожалуй, почти ну совсем человеческое –
Нежно-бездушно-воздушно… навстречу ли календарю
Белое на голубом предвкушаю опять?.. – море-яхты-картинку-дарю…
Но всё равно –
mummy-mummy, blue, oh, mummy-mummy, blue…
Ещё раз о розах
и почикав розы в салатик,
поднимаем, в чуФФствах поднаторев,
триколорчик «муж-дом-халатик»;
дров на вечную зиму на обогрев
наломав-наломавшись-хватит,
с другом детства шустро латаем крен
м(алых) сих парусков: в кровати
средь семейных наволочек, простынь…
(Простыней, попрекнёте? Верно!
Но не просто так – это бездны синь
сквозняковым сочится ветром…)
Не простыть бы впрямь! Наяву ведь сон:
на стеклянных ломких ногах
всклянь небесную чашу причуд несём,
всё никак не всю отмахав
ЭКГ свою меж сосков чужих –
(надо)ело? Атлант. Сол(да)т.
А вот розы… Их, повторю, пожив-
Разевает ротики львиный зев,
В хоботке у пчёлки дрожит янтарь.
Лето сладко-горькое, не согрев
Поманю старуху, достав кошель,
И, пожав плечом, уберу опять:
Ни копейки мелочи, хоть убей,
Доброты и щедрости – днём с огнём,
И всегда, как водится, не со зла.
Да и то сказать: в первый раз живём,
Карта странствий винная, пьяный стих.
Был поэт, да вышел. Не в люди. Что ж,
Господам и господу – до своих,
У беременных животы как шар,
Шар-хрусталь гадательный, шар земной.
Капля спермы – истинно царский дар,
Не в любом цветке притаился мёд,
Не во всех шипах накопился яд.
И укол болит, и пчела поёт, –
1
ребёнок внутри шевельнулся – и спать
в своей округлившейся мягкой кроватке.
а сердце стучит то под левой лопаткой,
то где-то на ветках, где осы звенят…
а сверху соседи бросают в траву
с балкона пустые бутылки от пива, –
вот так и живём, вот так и живу:
кто знает, что завтра? кто помнит вчера?
что линия жизни двоится, не скрою!..
(бутылка опять пролетела. одна.
упала.) а сердце – оно не моё и
то тихо блестит, как луна сквозь листы,
то вдруг рассыпается в ночь светляками…
огни сигаретные светят и тают…
ребёнок, не спишь ещё? жизнь – это ты-
2
Всплывай! Оттолкнись посильней и всплывай,
Едва головою коснувшись постели, –
Сквозь запах шиповника, мяты и ели,
Из волн базилика и пенного чай-
Ивана – туда, где горят над тобою
Не звёзды морские цветков зверобоя,
А лёгкие тени стремительных стай,
Когда-то давно здесь застигнутых вьюгой
И так до сих пор и летящие к югу –
Птенцы за родителями, друг за другом,
не зима
красная цинния. жёлтые листья
в ярко-зелёной траве. самолётный
след через бледное небо. таинственный
жук-древоед тихо тикает в ножке
гнутого временем венского стула –
не антикварного, видимо, всё же:
розы – засохли, блажь – не уснула!..
авиашоу длится за кадром,
за горизонтом, качает деревья…
блажь? это нерв через кривду и правду –
прочно приручен, но честно алеет:
по мановению – и не удержишь,
…август – интрижка курортная между