* * *
Заденет, поболит, пройдёт...
И жизнь наполнится значеньем.
Душа сама себе найдёт
От одиночества леченье:
Какой-то пруд, и рябь воды,
И тень крыла случайной птицы,
И чьи-то влажные следы,
И тихой радости зарницы.
* * *
Так и живу: между белым и чёрным,
С радостью или тоской.
В поисках строчек и слов непритворных,
С памятью – вечно живой.
И ничего необычного, кроме
Трепета веток во мгле –
И тишины в засыпающем доме
С грудой бумаг на столе.
* * *
Когда зову, приходишь ты,
И мне ничуть не странно это.
И в океане темноты
Всплывает остров, полный света.
Две жизни, слитые в одну.
Далёкой осени дыханье.
Но снова я иду ко дну
И вспоминаю расставанье.
* * *
Март закончится тающим снегом.
Влажный ветер погубит его.
Если жизнь – это смелость разбега,
Не осталось почти ничего.
Потому-то я часто бываю
В переулках и старых дворах
И в минувшем подолгу блуждаю,
Чтоб унять перед будущим страх.
А затем возвращаюсь смиренно
В тот же дом – из далёких миров.
И стихает в душе постепенно
Неприкаянной юности зов.
* * *
На каком языке говорят
Эти старые ветки кривые?
Их ночной заоконный парад
Наблюдаю уже не впервые.
С тёмных листьев стекает вода.
Горько пахнет осенняя прелость.
Новизну притупили года.
Только это ещё не приелось.
* * *
С возрастом ближе истоки,
Музыка речи родной.
Дни отбываешь, как сроки:
Время вернуться домой.
Как там душа трепетала –
Мучась, ликуя, любя, –
Там, где на фоне вокзала
Я обнимала тебя.
* * *
Я сына провожаю.
Забытый шарф несу.
В окне лишь мгла сырая
И капли на весу.
И я волненье прячу,
От нежности застыв.
Уходит взрослый мальчик,
Тихонько дверь прикрыв.
* * *
Хочется музыки нежной,
Ровно горящих свечей.
Тихой беседы неспешной,
В окнах – качанья ветвей.
Хочется чувствовать остро
Запахи роз и вина.
Пусть этот вечер, как остров,
Станет прибежищем нам.
Было ли это – не помню.
Будет ли – не угадать.
Вазу водою наполню.
Платье начну подбирать.
Грустно от этих фантазий,
Детской наивности их...
Пыль на заброшенной вазе.
Ветер за окнами стих.
Корни
Эти корни не спрятать никак –
Проступают сквозь землю с годами.
Спит вокзал. Прогудел товарняк.
И скорее – к заждавшейся маме.
Как скучалось мне в снежной Москве
По стихийному яркому югу!
Впору кланяться сорной траве
И на праздник сзывать всю округу.
Снова скрипки ликуют в крови,
Защищая от связей ненужных.
Словно это прививка любви.
Словно это лекарство от стужи.
Там душа и поныне живёт:
Без неё я везде иностранка.
Пламя чувства мне сердце сожжёт.
Не жалею себя.
Я – южанка.
Осень в Живерни
Вспомнились кувшинки,
Осень в Живерни.
Светлые картинки.
Золотые дни.
Воздух серебристый
И замшелый пруд.
Праздные туристы
Толпами идут.
Плющ обвил ограду,
Как на полотне.
По дорожкам сада
Бродит Клод Моне.
И не замечая
Уходящих лет,
Он срезает к чаю
Полевой букет.
Пасхальный ужин
Два прибора поставлю на скатерть.
Два бокала наполню вином.
Будут гости – всегда они кстати –
И придут, как и прежде, вдвоём.
Папа в сером нарядном костюме.
Мама в платье под цвет бирюзы.
Скажут мне: о плохом ты не думай,
Не роняй ни единой слезы.
Расскажу им, что выросли дети:
В доме грустно и пусто порой.
И без них мне тоскливо на свете,
И особенно – этой весной.
Так же звёзды мигают устало.
Так же вечер прохладен и тих.
Как мне вас, я скажу, не хватало,
Долгожданных гостей дорогих.
Но когда догорят наши свечи,
Растворятся две тени во тьме.
До свиданья, до будущей встречи!..
Приходите почаще ко мне.
За переводом
В его окне не гаснет свет.
Метель. Дымок из труб.
Корпит над книгами поэт –
Учитель Сологуб.
Глухой провинции тиски.
Унынья душный плен.
А на столе его – стихи.
И в них живёт Верлен.
И в комнатушке – две души
Мятежных бунтарей.
И музыка звучит в тиши
Над белизной полей.
Париж и Вытегра слились
В стремлении одном –
Увидеть даль, приблизить высь,
Склонившись над листом.
То стонет ветер, то ревёт
И отгоняет сон.
И удаётся перевод,
Когда из сердца он.
Когда ты видишь двойника
Во тьме перед собой,
И ноша жизни так легка,
Как этот снег слепой.
Подснежники
Я вижу, как в городе старом,
Похожем на город родной,
Мы бродим с тобой по бульварам
Прохладной весенней порой.
Подснежники я покупаю
В измятом газетном кульке.
И прожитых дней не считаю,
И с будущим накоротке.
Наш день этот ветреный длится
Поныне, хотя его нет.
Забылись те годы и лица.
Но помню подснежников цвет.
Такой синевато-лиловый –
Изысканный, редкий окрас.
И жизнь мне казалась обновой,
Что сразу по вкусу пришлась.
* * *
Какая тонкая завеса
Меж целым миром и строкой!
За ней мелькают тени леса
И берег галечный морской.
Там нет ни скуки, ни обиды,
Ни обесцвеченной любви.
Там только радужные виды
Являются – лишь позови...
И я владычица видений,
Я королева зыбких снов,
Руин заброшенных строений
И непришедших поездов.
Я тороплюсь: роятся строчки,
На лист спускаются с пера.
Завеса тает вместе с ночью.
И одиноко мне с утра.
© Любовь Фельдшер, 2020.
© 45-я параллель, 2020.