Линор
Горалик

* * *

– Где была твоя голова? 
– Склонялась к бегству, трещала о 
     новостях, 
пухла за Охтой, болела за ЦСКА, 
выдавалась пленными за своего. 
  
– Где были твои глаза? 
– В Твери на затылке, в Москве на лбу; 
косили камни, ели чужих, 
ходили по воду в военкомат. 
  
– О, глупые твои глаза! 
Ах, завидущая твоя голова! 
Зачем ты, чёрная твоя рука, 
огниво служивому отдала? 
  
У нас глаза – как мельничные жернова, 
у нас голова трещит от ума, – 
а мы несём во рту медяки, 
куда нас родина высекла.