Леонид Леонов

Леонид Леонов

Вольтеровское кресло № 1 (385) от 1 января 2017 года

Стихи Андрея Петровича Ковякина

Начальные стишки

 

Подай мне, господи, терпенья

На трудный мой писанья труд,

Дабы Ковякина Андрея

Не осмеял какой-нибудь.

 

Так все уныло в этом мире

Под грузом разных там забот,

Вот царь Давид: играл на лире,

А ты крушил его врагов.

 

И благотворны были звуки

В устах Давидова псалма,

Пусть, несмотря на вражеские штуки,

Я все же не сойду с ума.

 

Итак, во славу Гогулёва

Кладу начало я труду,

Чтоб не забыть судьбу былова,

А благодарности не жду.

 

Посвящение Н. П. Суроповой

 

Когда бы не болела глотка,

Я спел бы вам тогда, красотка,

Всем сердцем искренним романс

О том, как полюбил я вас.

 

Вы от обедни шли, Наташа,

Был дождь, а на базаре каша.

Вы б в грязь тогда могли упасть,

Я поддержал. Отсюда страсть.

 

Я не просил у вас свиданья,

Но я к окну твоему ходил.

И там, как нищий подаянья,

Я взгляда вашего просил.

 

Я на все готов для милой Тали,

А вам любовь моя смешки,

Хотя конфеты принимали

И улыбнулись на стишки!

 

Скажи мне, скольких обманула?

Но адвокат из Барнаула

Тебя житьем переманул,

И вот ты едешь в Барнаул!

 

Мольбу отторгли вы поэта.

Он вас давно простил за это.

Андрей Ковякин к вам не строг.

Прощайте же, прости вас бог!

 

Крик моего восторга

 

Хохочет дико враг надменный,

И точит он на нас клыки,

Долой, долой их род презренный

Одним движением руки!

 

Давно на нас вы клеветали,

Но Гогулёв-город стоит.

И чтобы все вы это знали,

Пусть этот колокол звучит.

 

В нём 227 п., немного,

Но медь отличная пошла,

И вышиной, скажу вам строго,

Он полных 33 вершка.

 

Но голос у него отменный,

Когда забьёт он языком.

Звучи, звучи нам бесконечно

И в божий храм зови притом!

 

Теперь я речь свою покончу.

Уж расходиться нам пора.

И тем стишки свои покончу,

Что крикну колоколу у р а!

 

Письмо Наташе в Барнаул

 

Вы с Фиглевым уехали, Наташа,

Быть может, и ребенок есть у вас,

А в Гогулёве тихом имя ваше

Все вспоминаем мы почти что каждый час.

 

У дьякона Семёна Куликова

Цветёт сирень в саду, и яблоня цветет...

Наташенька, ответствуй мне хоть слово,

Ведь год прошёл, почти что целый год!

 

Василов пьёт. Сергей Иваныч помер,

Булдасов крутит с Дищевой женой,

А Бибин нам на днях такой поставил номер,

Что просто со святыми упокой,

 

А в домик с петушком, что на Гончарной,

Вселилася учительша-вдова…

Я мимо шёл и в ужас впал кошмарный,

И даже закружилась голова.

 

Наташа, Барнаул тебя погубит,

Хотя я в Барнауле и не жил…

Наталья Павловна, пусть Фиглев так вас любит,

Как и Андрей Петрович вас любил!

 

Сатира на Гогулёв в куплетах

 

Что за город, удивленье:

8 улиц, 5 домов.

Для приезжих загляденье

Славный город Гогулёв!

 

Предположим, вы идёте

По торговой, то как раз

Сразу в лужу попадёте,

Не опомнитесь тотчас,

 

Если ж прогуляться по Гончарной

На себя возьмёте труд,

Налетят свиньи оравой,

Все вам ноги обгрызут!

 

И народ здесь тоже штучка,

Ну и штучка, ну народ:

Он сутки пьёт, а сутки дремлет,

Сутки дремлет, сутки пьёт.

 

Каждый денежный излишек

Норовят снести в кабак,

Не читают вовсе книжек,

А боятся как собак!

 

Одним словом, приезжайте,

И на месте всё узнайте!

 

Сатира на регента Василова

 

Шёл вчера он по Базарной

После выпивки одной,

В настроении кошмарном

Пробирался он домой.

 

Вдруг навстречу идёт Булдасов,

Гогулёвский наш главный фат,

Говорит он грубым басом:

«А, Василов! Очень рад!

 

Протяни, приятель, руку!

Пойдём к Самыкину в трахтир,

Там разгоним нашу скуку

И забудем цельный мир!»

 

Выпить всегда готов Василов,

Он тотчас же руку дал

И к Самыкину трахтиру

Моментально зашагал.

 

Сели, водочки спросили, –

Пропустили по одной,

Огурчиком закусили, –

Пропустили по другой.

 

Глядит Василов на соседа.

Да вдруг как пустится в бега:

Из Булдасова, он видит,

Прямо вверх растут рога!

 

Он очнулся уж под лесом,

И тут лишь только понял он,

Что сидел в трахтире с бесом,

С настоящим целиком.

 

Куплет на закрытие бань

 

Удивительное дело

И удивительная весть:

Негде теперь вымыть тело.

Надо в речку прямо лезть! (Два раза.)

 

Нету дров и нету мыла,

Нету денег ни черта.

А не житье теперь – могила.

Одним словом, тру-ля-ля! (Два раза.)

 

Пусть будем все мы, как цыгане,

Катулинеру под стать,

И к чему она вам, баня:

Разве с ней – не умирать? (Два раза.)

 

Нету мыла, нету хлеба,

Нету денег, нету дров.

Но зато осталось небо:

Услаждайся, Гогулёв! (Два раза.)

 

Вставши утречком поране,

Можешь небо прямо есть.

Нету бань? К чему нам бани:

Можно в речку прямо лезть!! (Два раза.)