Константин
Лобов

* * *

На занавес хрупкая тень прилегла. 
На сцену сражения вымысла с ложью 
спускалась трагедий шекспировых мгла, 
мешая подмостки с галёркой и ложей. 
  
Мне быть и не быть. Я играю с листа. 
В мой образ доверчивый входит Отелло. 
Возьму смертный грех на себя и с моста 
сорвусь в Rivus altus, как бренное 
     тело. 
  
Провалы, аншлаги – заполнен партер. 
И тень Каллиопы волною озона 
смешает рыданья забытых гетер 
с понтийской солёной строкою Назона. 
  
          1990/2017