Кира
Коврова

Январский коллаж

Одним днём в Москву и обратно – ну?
Я смогла, Морозко! – не лют твой холод!
Мы живём, под собою чувствуя пусть не страну,
А хотя бы свой город.

Север помнит, что он – наш удел и дом,
И не страшен розе, а розе имя...
Я живу, чуя жизнь не с гурьбой и гуртом,
А хотя бы с родными...

Волкотец

Так чувствую – он был слегка мультяшный
И хулиганский – из «Ну, погоди»!
Охотник и ловец – а всё ж не страшный,
В распахнутой рубашке на груди.

Меня не бил он ни рукой, ни словом.
А что касается других – вопрос другой.
Я, как волчонок, зарычать готова,
Чтоб не отдать его на суд людской.

А что ж сама-то?.. Только вспоминаю,
Что приносил он в детстве в мою жизнь, –
Как в шахматы и бадминтон играли,
Как «Нерва» притащил машинопись...

Как слушали – до дыр – «Ещё не вечер»...
И для меня – во мне – навеки прав –
Даёт идти, расправив прямо плечи,
Волчиный – вольный и витальный – нрав.

Прогулка по набережной

Съездим-ка подышим
Ветром и водой –
Той, что к нам поближе,
Майской, молодой!

Как она упруга,
Как она жива...
Здешняя Калуга –
Прежняя Москва.

Та, где миллионов
Чуть не двадцать уж,
Небоскрёбов-клонов,
Пластиковых душ,

Сплошь машин, рекламы
(Воздух – газов смесь!) –
Не для нас, не с нами...
А былая – здесь!

Вот – сады и парки,
Церкви, синева...
Пусть не высшей марки –
Старая Москва.

Нежен майский холод
И велик покой...
Холм живой – наш город
Над рекой-Окой.

До чего, подруга,
Ты была права –
Новая Калуга –
Прежняя Москва.

Смутное время

Памяти Вадима Ч.

Торгует град дешёвою весной...
Мне кажется, услышим щаз о Соньке,
Правительнице нашей несвятой.
А рядом нищие, гулянье и помойки...

Кто просит табачищу закурить,
Кто матерится, кто пугает дыбой...
А птицам нравится над церковью кружить,
Их тени в новом куполе – как рыбы:

Легко плывут по купольной воде,
Как нам не плыть в потоке тёплой веры.
А у тебя – ох, только б не к беде! –
Глаза, как купол тот, прозрачно-серы.

От неслучайного, несказанного слова
Ты вдруг становишься грустней и осторожней...
А пирогами на базаре снова
Торгует, верно, Меньшиков-пирожник...

* * *

…Сегодня мне коллега рассказала,
Как первого ребенка родила,
Тому назад уж четверть века с гаком,
И это – девяносто третий год.
Не тот, что у Гюго.
Без гильотины.
Нам двадцать лет.
На пять – постарше ты.
Пелёнок не было.
Принес со склада отчим
Армейскую, со штампом, простыню,
Едва ль не довоенную. Штамп срезав,
Её пустила на пелёнки ты,
И дочку в те пелёнки завернула…
И как же я завидовала силе,
С которой в Боровске – в каморке – все вы жили,
Тому, что мне в лохмотья завернуть
Ребенка –
Не пришлось…

* * *

Памяти
Натальи Александровны
Богодаровой

Порой идёшь без цели,
Без спешки, никуда –
Вдруг точно промельк белый
Обратно в те года,
Где юность открывалась,
Беспечна и светла,
Когда любая малость
Событием была.

Купались, пировали
На окском бережке,
Как волки, что-то жрали –
Пусть вся еда в песке!
И фоткались –
У речки,
На ветках,
Со щенком,
В пластмассовых сердечках
И клипсах уголком.

Нам редко было скучно, –
Хоть дождь стучал в окно,
Смотрели мы в день путча
Индийское кино.
А та, что уж успела
Легендой местной стать,
Тристана нам велела –
С Изольдою – читать.
Ух, как всё отзывалось
На старый сей роман!..
Колготки покупались
На рынке у цыган…

Как зверь среди кочевья
Вдруг чует давний след…
Вот тут росли деревья,
А тут домов уж нет…

И непреложность факта:
Теперь туда нельзя –
В мир, где улыбка чья-то
И взгляд глаза в глаза.
____
...По старым закоулкам,
Окраинам, дворам –
Как больно, сладко, гулко
Вернуться было б нам –
В наш Китеж подсознанья,
Последний, Пятый Рим!
...О да, воспоминаньем
Мы новый мир творим...
И вот стоит он, зыбок,
В сиянье бедных слов –
Уже моих улыбок –
Уже моих стихов.

Ровесникам

Как бы мы не хотели,
Но ближайших лет пять
То, чем мы завладели,
Нам придётся сдавать.

Ну, не всё... Ещё много
Дел для рук или глаз,
Но грызёт мышь-тревога
О ненужности нас...

Её шороху внемля,
Вот иду вечерком
И усталую землю
Чётко бью каблуком,

Чуть не плакать готова
От прекрасности дня,
От тепла золотого –
Позовите меня!

Где веселье и сила,
Где свободно вздохнуть...
Только б сердца хватило
Ещё раз,
Ещё чуть...

* * *

Как от наших тётя Лена убежала –
Дело тёмное. Родня её не обижала.

А она с каким-то парнем загуляла,
Там гутарили, то бабка нашептала,

Как тёть Лена стремянную подносила,
Только глянула ему во очи – присушило…

Он ей молвил: «Увезу тебя за море!»
Море винно, море чёрно, море горя…

Краткий миг, покуда кровью моря пена
Не окрасилась…
Спит с парнем тётя Лена,

Спят родители, спят братья и сестрицы…
Тихо дремлет Илионская станица.

Только ночка была краткой – рассветает…
Кто-то список кораблей уже читает…

Памяти Инны Тепловой

Матушка-Деметра-Несмеяна,
Ты земные бросила дела,
Что же ты скорбишь так окаянно,
Будто я и вправду умерла?

Пусть не на Олимпе я с богами –
Слышишь, говорю сейчас с тобой:
Я останусь юными стихами,
Я вернусь весеннею грозой…

Я права, и ты не виновата,
Вот сейчас, в разъятом свете дня –
На ладони зёрнышки граната,
Стол накрыт, чтоб помнили меня.

Поездка в Боровск

Нежнейшее цветенье
Садов – и купола…
Что, если бы с рожденья
Я в Боровске жила?

Да не сейчас – а триста
Иль больше лет назад?..
…Ловлю горячий, чистый
С телеги грязной взгляд…

Боярыня Морозова
С Урусовой-сестрой!
Закат-то грозный, розовый
Над тихою Протвой…

С крыльца подолом длинным
Как мышка, прошуршу,
Про мучениц безвинных
Украдкой расспрошу…

А не страшна за веру
Подземная тюрьма!
Да я б – в огонь, в пещеру
Пошла бы и сама!

Но вдруг волною грешной
Обдаст всё тело страх,
И лестовку поспешно
До боли жму в руках…

Иль из неё нечаянно
Кручу, кручу петлю…
Ох, грех какой – боярина
Калуцкого люблю!..

* * *

О тебе тоскуем, ой, раю́шки-ра́ю! –
Во шатре князь Лазарь участь выбирает.

Завтра будет битва, страшная какая –
Рать турок несметна, рать сербов большая.

Во шатре князь Лазарь – там ему виденье,
Там ему во тонком сне Ангела явленье.

«Выбирай, князь Лазарь – завтра ж будут в рае
Если все полягут, битву проиграют.

Можно и иначе, – Ангел поднял руку –
Дам тебе я молнию – ворогам на муку.

Брось её в стан вражеский – и немедля к смерти
Понесут, ликуючи, турок злые черти.

И твоим достанется, в коих и не метил.
Назовут победу ту чёрной на столетья.

Даст ли Бог тогда вам рай? – ой, раюшки-раю…
Выбирай, князь, выбирай!» – Лазарь выбирает.

«Ангел, Господу снеси жалкую молитву –
Дай мне молниею стать в завтрашнюю битву.

Дай всем нашим, кто падёт, завтра ж быть во рае!
А народу моему – жить, как Бог желает!»

Покатилася слеза – ой, раюшки-раю –
Скорбны Ангела глаза. Лазарь выбирает.

Благодарение

Не заскучавши на пиру,
Зря осени красу,
Благодаренье – не игру –
Как чашу, вознесу!

Спасибо сердцу-кораблю,
Что шёл сквозь бури дней!
Спасибо сладкому хмелю,
Что в жизни был моей…

Спасибо радости бесед,
Ведь их дарили мне
И тот, кто млад, и тот, кто сед,
И деве, и жене…

За то, что мне с трудом далось
И что далось шутя…
Что никогда не довелось
Убить своё дитя…

Благодарю за малых сих,
Кому я помогла…
За дар словес, за лёгкий стих,
Иллюзию крыла…