Выпуски альманаха «45-я параллель»

Андрей Бузуев

Поедем жить на Тихий океан

Андрей Галамага

На пороге к сердцу твоему

Олег Лукьянченко

Мемуар о забытом поэте

Первого марта 2020 года мне довелось выступить в Литературной гостиной Донской государственной публичной библиотеки на праздновании двух славных юбилеев «45-ки» – выхода 500-го номера и 30-летия первого выпуска. Завершая свой спич, я спросил у присутствующих поэтов и их поклонников, знакомы ли им стихи Алексея Приймы. Из примерно сорока присутствующих руку поднял только один – ведущий Борис Вольфсон. Он помнил Алексея ещё по Ростовскому университету, где мы учились примерно полвека назад. Остальные, получается, услышали это имя впервые…
 
Социальные сети частенько приносят, а то и преподносят разнообразнейшие сюрпризы. Сравнительно недавно достался мне такой улов: «Александра Брунько ещё при жизни называли великим русским поэтом. Он был одним из основателей легендарной “Заозёрной школы”».

Кира Османова

Человек на палубе

Алексей Прийма

Оранжевый генерал

Этюды
 
Предлагаемые читателям «этюды» писались на моих глазах летом 1970-го во время наших студенческих армейских сборов, которые проводились во Владикавказе (тогда Орджоникидзе, сокращенно Орджо) и его окрестностях, главным образом в Тарском ущелье. Печатаются впервые.
 
Олег Лукьянченко
 
 
Олегу Лукьянченко, с которым мы вместе проучились 5 лет в высшей семинарии, спали в одной комнате в Польше (Вроцлав), были в одном и том же военном лагере (Тарское) и, наверное, будем дышать воздухом одного и того же государства – Поэзии – дышать до конца, до точки (.)
Скучно, Алик…
18.V.71.XX. н. э. Алексей Прийма.
 
Дарственная надпись
 
введение в этюды
 
кап –
прошепелявил полосатый дождь, весь в паутине
кап –
охнул читатель,
             жёлтую тину расплёскивая из-под пенки ресниц
кап –
хохотнул будильник и обронил секунду
кап –
наблюдая полёт секунды…

Александр Ралот

«Рабыня» графа Моркова

От автора
 
Я закончил рассказ «Загадка мемориальной доски» и извлёк из дальнего ящика порядком запылившуюся папку с пожелтевшими материалами прошлых эпох. Меня заждались герои новых рассказов и повестей – цари и герцоги, шпионы и разведчики прошедших эпох.
Но не тут-то было. Ящик электронной почты, усиленно мигая, сообщал о всё новых и новых поступлениях. От читателей посыпались письма.
«Ты ещё не всё написал о жизни крепостного гения. Кое-какие моменты не освещены в достаточной мере. Значит, садись и пиши продолжение!»
Слово читателя для меня закон. Так появился на свет этот рассказ.
 
1804 год. Кабинет генерала графа Моркова
 
– Учился, значит?! Академию посещал! Живописец! Художник! От слова худо! – произнеся это Ираклий Иванович Морков подошёл к крепостному, взял за лацканы поношенного сюртука, притянул к себе и продолжил, – если, мне память не изменяет, ты в столицу был отправлен на кондитера учиться.

Георгий Яропольский

Реторта

Венок сонетов
 
      
Итак я нахожу закон, что, когда
хочу делать доброе, прилежит мне злое.
К Римлянам, 7:21
 
Иль небо не одно над ними?..
Ф. И. Тютчев
 
Розу белую с чёрной жабой
Я хотел на земле повенчать.
С. А. Есенин
 
1
 
Перекалилась, лопнула реторта!
Осколки, брызги – вот и весь итог.
А я варил состав такого сорта,
что чувствовал себя, как полубог.
 
От гордости дыханье было спёрто,
как у вороны, – вот и занемог.
Да, оплошал... О Боже, вот позор-то!
Какой теперь влачиться из дорог?
 
Обуглен пол. Витают хлопья сажи.
А на уме догадки нету даже:
в чём я ошибся, в чём я был не прав?
 
Соединяя небо с грудой хлама,
я истину хотел извлечь упрямо –
не удался чудесный новый сплав.
 
2
 
Не удался чудесный новый сплав –
а что ушло трудов, сомнений, муки!
Ведь я вложить пытался в тот состав
цвета и формы, запахи и звуки.