Жизнь – штука коварная, любит нам загадки загадывать да вопросы подкидывать. Встреча с поэией Есенина помогла Рубцову в ответе на самый главный вопрос философии: а что же первично? Материя или дух, идея?
«Конечно же, дух, идея!» – подсказал внутренний голос молодому Рубцову. Ответ этот на главный вопрос философии для Николая стал окончательным и бесповоротным.
Матч над 45-й параллелью при счёте 2:2 (волейбол ничьих не терпит!) мы решили завершить – при личной встрече! – в Москве или Монреале. Однако не распрощались и с грустью, и с радостью обменялись именами и фамилиями поэтов, протрубадуривших о нашем поколении, поколении родившихся в пятидесятые годы прошлого века… С грустью, потому что многие яркие ровесники досрочно покинули земную обитель; с радостью, потому что стихи уже ушедших по-прежнему звучат над планетой, не ведая ни об обстоятельствах времени, ни об обстоятельствах места.
Лампа накаливания
1.
Я разделил с тобой всё, начиная с того вечера.
Ты вернулся в комнату после долгого отсутствия. Для меня сразу стало очевидно, что ты умер. Скорее, не ты вернулся, а тебя вернули нам.
Занёс тебя в комнату и уложил на кровать. При себе у тебя ничего не было, кроме красивого похоронного костюма чёрного цвета, надетого на тебя.
2.
Что же мне с тобой делать?
Раз ты здесь, то ответственность за тебя должен взять я. Но может, стоит…
Позову управляющего, пусть спустится и решит, что с тобой делать.
Пришлось очень долго просить и уговаривать управляющего снизойти до нас. Он неохотно согласился и своей тихой, как будто вечно крадущейся, поступью вплыл в комнату.
Я всё рассказал ему, во всех подробностях. Кажется, так торопился, что запыхался.
Управляющий очень серьёзно отнёсся к моим словам.
Заглянул в книжный магазин и увидел на прилавке сборник Николая Клюева, а денег с собой не было. До работы ехать далеко, до дома – ещё дальше. Просить, чтобы оставили на денёк, очень рискованно. Клюева не издавали с тридцатых годов. Если бы продавщица знала, кто он такой, сразу бы определила под прилавок. Надо было срочно выкупать. Вспомнил, что через улицу работает знакомый. Повезло. Оказался на месте. При деньгах. И книга дождалась.
На другой день с утра явился на работу, сдал отчет по командировке, получил зарплату и поехал отдавать долг. Кредитор был не из близких друзей, довольно-таки щепетильный, если не сказать, занудный, так что злоупотреблять доверием было нежелательно. Расплатился и с лёгким сердцем решил попить пивка. Полтора месяца проторчал в командировке, где пива не было и было не до пива, к такому празднику и рыбки из дома прихватил.
Мы треплем святые слова –
О том я скорбею.
Мы чувствам поверим едва –
Но предан тебе я.
Мы знаем: надежда одна
С отчаяньем схожа,
Но жалости выше цена
Среди безнадёжья.
Того, что зовётся людьми
«Любовью», – не знаю.
Но в дар моё чувство прими:
В нём сила иная:
Влеченье к звезде – мотылька
И ночи – к рассвету,
По светлым вселенным тоска,
Затерянным где-то.
2020
Роберт Саути
Божий суд над злым епископом
Дожди без перерыва всё лето шли,
и урожая нивы не принесли.
Свела людей усилья на нет судьба,
в Германии погнили в тот год хлеба.
Голодомор, неистов, там лютовал.
Зато Гаттон-епископ не бедовал:
по правилам сквалыги живя всегда,
свои заполнил риги он на года.